Путь к золотому дракону

   Помянутая айлэ Вивианна -- магистр аунд Келлет -- возглавляла кафедру бестиологии и была старейшим преподавателем Академии (не считая мистрис Дэнн, разумеется; но рассуждать о возрасте некромантки Эгмонт поостерёгся). По странному стечению обстоятельств, айлэ Вивианна на дух не выносила коллегу Назона, ни в бытность его адептом, ни в нынешнем его агрегатном состоянии, и не считала нужным этого скрывать.

   Назон вспыхнул, как майская роза, с негодованием отодвинул стул, громко сообщил, что его ждут неотложные дела, и был таков. Трактирщик подал десерт и счёт -- как легко догадаться, на троих. Недостающую сумму Эгмонт восполнил двумя неделями позднее, сразу после получения зарплаты.

   События между тем развивались всё быстрее. Тем же вечером Гюи подал докладную Эллендару; Магистр принял его через два часа, хотя на дворе вообще-то стояла ночь. Утром в воскресенье Рихтер получил приказ готовиться к экспедиции -- и узнал, что, во-первых, точно такой же приказ получил Назон, а во-вторых, Гюи уже отбыл обратно в Рембьер.

   Экспедиция была назначена на вторник: следовало подготовить снаряжение и амулеты, кроме того, распределить обязанности и выработать тактику. Всё это говорило о том, что Эллендар, в отличие от Назона, воспринял сообщение Гюи более чем всерьёз. Но в понедельник утром Гюи, израненного до такой степени, что было непонятно, как он до сих пор жив, доставили в КОВЕНский госпиталь экстренным телепортом.

   В два часа пополудни экспедиция уже была в Рембьере.

   Обычно крестьяне относятся к магам весьма насторожённо, но в тамошних краях уже успели понять, что на вилы и топоры тварь чихать хотела. Лагерь разбили недалеко от деревни, и довольно скоро Эгмонт выяснил, какого мрыса Гюи, уже договорившийся насчёт экспедиции, отправился в одиночку в лес. Обвинение в непрофессионализме задело бестиолога куда сильнее, чем он хотел показать.

   Собственно, что-то подобное Рихтер и подозревал. Когда Назон в очередной раз подвернулся ему под руку, Эгмонт сдержался только потому, что рядом совершенно из ниоткуда возник учитель Тэнгиэль. Бестиолог, однако, оказался исключительно понятлив -- он исчез ещё до того, как учитель успел открыть рот.

   -- Я прекрасно понимаю тебя, мой мальчик, -- задумчиво сказал Тэнгиэль, глядя Назону вслед. -- Гюи мне тоже не чужой... -- Эгмонт припомнил, что его друг приходится учителю не то троюродным внуком, не то внучатым племянником, и несколько устыдился. -- Но давай решать проблемы по мере их поступления. Не Марцелл порвал нашего Гюи на лоскутки. И пока мы здесь будем сражаться друг с другом, виверна продолжит пировать. А разве ты этого хочешь?

   Хорошо хоть он не сказал: "Разве этого хотел бы Гюи?". Значит, шанс всё-таки был. Немного остыв, Рихтер буркнул:

   -- Но учитель, пусть он мне лучше не попадается.

   -- Посмотрим-посмотрим! -- успокаивающе пробормотал Тэнгиэль и исчез ничуть не хуже помянутого Назона.

   Через полчаса Эгмонт узнал, что лес поделен на сектора, а маги -- на пары. Только в этот раз его напарником был не Арлаутар аунд Элдер, а... впрочем, удивляться Рихтер не стал. В последнее время Марцелл Руфин Назон был практически везде.

   Отправляясь с этим недоразумением в лес (недоразумение, надо отдать ему должное, виновато сопело, периодически глубоко вздыхало и плелось сзади с невероятно несчастным видом), Эгмонт утешал себя тем, что ему ничего делать и не придётся: уж если эта гадина накромсала на ломтики Гюи, то Марцелл Руфин станет для неё чем-то вроде лёгкого десерта. Эта, бесспорно недостойная, мысль здорово поднимала ему настроение.

   Благоразумия Назона хватило ненадолго -- часа на три или четыре. Сперва стихло сопение, потом до Эгмонта стало доноситься тихое неразборчивое бормотание, и маг с большим исследовательским интересом ждал, чем всё закончится. Он уже понял, что понятия "Марцелл" и "теория" почти синонимичны, а Марцелл и практика -- абсолютные антагонисты. Горожанин до мозга костей, бестиолог спотыкался об каждый корень, брезгливо отдёргивался от каждой паутины и только чудом не вписался в роскошный полуметровый муравейник.

   -- Всё! -- наконец, взбунтовался он. Рихтер оглянулся через плечо: загнанный бестиолог, всклокоченный, с красным лицом, с трудом переводил дыхание и даже не думал вставать в ораторскую позу. -- Я отказываюсь повиноваться вашему произволу! Любому хоть сколько-нибудь грамотному специалисту ясно, что никакой виверны здесь нет и быть не может! Вы... вы отыгрываетесь, и это недостойно мага!

   -- Да, -- неожиданно спокойно ответил Рихтер. Только что он был рад порвать бестиолога на клочья -- а сейчас вдруг нашёл куда более результативный ход. -- Разумеется, я отыгрываюсь на вас, коллега. Но меня извиняет одно -- я в хорошей компании. Я, Магистр Эллендар, учитель Тэнгиэль, айлэ Вивианна и ещё с полсотни наших с вами коллег -- все мы составили против вас коалицию. А Гюи ради этого дал изранить себя почти до полусмерти. И всё для того, чтобы вы смогли совершить эту милую прогулку по лесу. Действительно, какой кошмар!