Путь кама (СИ)

Белоголовый с остекленевшим взором и, уткнувшись носом в бутон, кивнул Хаду и вдохнул сладкий аромат. Заметив, что две пары глаз безотрывно следят за выражением его лица, он отдернул руку с подарком и насупился.

— Конечно. Приступим.

Белый карлик Ра медленно спускался к горизонту, полдень давно изжил себя. На место звезды из-под земли выплывали первые спутники Сир и Ака, до глубокой ночи к ним должны были присоединиться еще пять. Но ни Мару, ни его соратникам увидеть каменные глыбы в небесах не пришлось. Камлание оказалось тягучим, словно кисель, а время в обители духов пошло вовсе не так, как на Амоне.

Нижний мир встретил троих посланников мертвой землей без какой-либо растительности и признаков зверья. Черные, словно оникс, острые камни, испещренные кратерами, и застывшие лужи породы отражали бледную, в дымке звезду. Внизу, на глубине в сотни метров журчало нечто водянистое. Слышалось громыхание подземных водопадов.

У Мархи подкосились ноги от тяжести, которая возникла в этом забытом богами месте. Он спешно присел. Асай, чтобы помочь, беззвучно перетек из образа деда в трость с медведоподобным набалдашником и лег в руку внука. Притяжение давило все сильнее, но парню хватило сил подняться.

Обернувшись, кам посмотрел туда, где недавно на планете Амон стоял храм Верховного Панголина. Его, естественно, не оказалось. На месте величавого здания переливался всеми цветами радуги прозрачный купол. Стекла в нем слегка вибрировали, покрываясь рябью, кое-где изгибались нахлынувшей волной.

За экзотичной преградой пряталось Нечто. Рассмотреть его было сложней, чем черную кошку в беззвездную ночь. Отсветы ложной звезды и белесые нити внутри, подобно паутине огромного арахнида, плотно скрывали от смотрящего сущность, трепыхающуюся в глубине купола.

Две маленькие фигурки слева от куполообразной тюрьмы подняли руки и помахали Мару.

— Хад и белобрысый? — шепнул с удивлением кам и помахал в ответ.

Он и представить не мог, что находится так далеко от друзей. Там, на планете, лестница была намного ближе к храму, чем здесь пустыня, куда он опустился, и купол.

«Души где-то тут, уверен. Но какие они на этот раз? Белки, как в лесном мире Лин, или холщовые куклы Симаргла?» — вернулся к мыслям о задании Мар и стал рассматривать камни вокруг.

Под ногами зажужжало и заискрилось. Мархи опустил взгляд и увидел стеклянный четырехгранник, в сердцевине которого пульсировала крошечная алая звездочка. Подняв ее, он почувствовал, как человеческое тепло, заключенное в недрах жесткой скорлупы, медленно согревает руки.

«Тетраэдр ами — любопытно», — улыбнулся он и покрутил удивительный предмет, чтобы получше рассмотреть вечную душу. Затем бережно положил его в сумку и отошел пару шагов. Где-то неподалеку раздалось похожее жужжание, и кам устремился к следующей душе.

Пока путеец собирал ами, шаманы-странники исследовали купол. Живым его трудно было назвать, но связь громадного строения со Срединным миром была неоспорима.

— Помощник? — поделился идеей со старшим Ал и потрогал натянутую мембрану. Живая ткань мгновенно оттолкнула чуждую пятерню и поежилась, словно от боли.

— Смахивает на цветок, — согласился Хад, на лице которого уже висела клыкастая маска короля тайги — медведя.

— Одуванчик! — осенило ученика. — Это растение с Земли. Со временем его цветок превращается из желтого пушистика в седого. А потом ветер разносит семена-зонтики на сотни метров вокруг.

— В моем мире он зовется косцалией. Попробуем призвать хозяина и узнать, кто он есть.

Юный кам согласился и развязал на груди веревку, пришитую к бубну. Двойник шамана, заляпанный свечным воском, легко слетел с плеч и лег в руки товарища. Тоже самое сделал бубен Хада. Массивный и многоопытный, он слыл среди двойников старожилом. Ойун ни под каким соусом не желал менять его, поэтому бубен почитался и имел уважение даже среди путейцев Тимучина.

Белки старого Хада налились кровью, стоило ему произнести первые слова песни к владыке Хангаю, повелителю тайги и охоты. Низкий гортанный звук потек в воздухе потоком невиданной силы, закрутился вихрем вокруг посоха и вселился в маску его навершия. Полированное лицо зашевелилось, сморщилось. Втянулось внутрь и резко выпрыгнуло из овала с громким рыком истинного хищника. Длинное, грациозное тело потянулось, будто после долгого сна, проверило мощь мышц.

Как только обряд пробуждения закончился, пантера с человеческим лицом поклонилась.

— Разбей преграду, — скомандовал Хад помощнице и указал на купол.

Одновременно с приказом странника Ал выпустил из небольшой шкатулки вредоносного духа, которого поймал пару лет назад. Дом Духов на его бедре зашипел и на камни вывалился голлум размером с четырехлетнего ребенка. Большеголовый, в отличие от пантеры, не поклонился, лишь злобно зыркнул светящимися глазами на хозяина и сел в ожидании. Склизкая шкура его распласталась желе по тверди Нижнего мира.

— Снеси стену, — вслед учителю приказал белоголовый.

Два духа-помощника поднялись в воздух, обернулись остриями стрел и начали поочередно вонзаться в преграду.