Путь разрушения

Гитани несмело вошла. То, что она собиралась сказать, предназначалось только для ушей предводителя. К счастью, тот был один. Однако на пороге женщина в ужасе замерла и завороженно уставилась на представшее перед нею привидение. В тусклых лучах фонаря, служившего единственным источником света в шатре, Каан выглядел как безумец.

Темный повелитель мерил палатку неровным и хаотичным шагом. Согнувшись почти вдвое, он что-то бормотал под нос и тряс головой. Левой рукой он то и дело порывался ухватить себя за непослушный локон, но тут же отдергивал ладонь, как будто его уличили в чем-то недозволенном.

Гитани с трудом верилось, что этот сумасшедший и есть человек, которого она избрала своим вождем. Неужто Бейн все-таки был прав? Она уже практически решилась тихо раствориться в промозглой ночи, но тут Каан обернулся и наконец заметил ее.

На миг она увидела в его глазах безумную панику: взгляд Каана был полон страха и отчаяния, как у животного, посаженного в клетку. В следующую секунду он вдруг воздвигся во весь рост. Страх улетучился, сменившись холодной яростью.

— Гитани, — произнес Каан. Голос его был столь же холоден, как и взгляд. — Я не ждал посетителей.

Теперь страх овладел уже гостьей. Повелителя Каана окружал ореол могущества: он мог раздавить ее так же легко, как сама она давила жучков, сновавших по палатке. Образ испуганного, сломленного человека исчез, сметенный властной аурой командующего.

— Прошу прощения, владыка. — Она слегка наклонила голову. — Мне нужно с вами поговорить.

Предводитель Братства, казалось, смягчился, хотя и не изменил своей надменной позы.

— Конечно, Гитани. Для тебя у меня всегда найдется минута.

Слова его были не просто вежливой формальностью, скрывая за собой нечто более глубокое. Гитани была привлекательной женщиной и привыкла к двусмысленностям и взглядам, полным едва прикрытого вожделения. Обычно все это вызывало у нее одно отвращение, но от слов темного владыки по ее щекам разлилось тепло. Каан был основателем Братства Тьмы, провидцем, человеком великой судьбы. Разве его внимание могло не льстить?

— Мне было знамение, — объяснила Гитани. — Я видела… видела Дарта Бейна. Он прилетит на Руусан, чтобы уничтожить нас.

— Кордис довольно подробно рассказал мне о взглядах Бейна, — кивнул Каан. — Этого можно ожидать.

— Он не понимает славы нашего дела, — сказала Гитани, извиняясь за соученика. — Он не знаком с вами лично. О Братстве он знает то, что слышал от Кордиса и других учителей — тех, которые отвернулись от него.

Каан с недоумением посмотрел на гостью:

— Ты пришла предупредить меня, что Бейн собирается нас погубить. Но теперь как будто оправдываешь его?

— Сила показывает нам то, что может быть, но не обязательно то, что будет, — напомнила Гитани. — Если мы убедим Бейна присоединиться к нам, он станет ценным союзником против джедаев.

— Понимаю, — кивнул Каан. — Значит, если удастся уговорить его вступить в Братство, твое видение не сбудется. — После долгой паузы он спросил: — Ты уверена, что чувства к нему не влияют на твое суждение?

От смущения Гитани опустила глаза.

— Так думаю не только я, — пробормотала она, глядя в пол. — Его отсутствие тревожит и многих других коррибанцев. Все они знают о его силе. И гадают, почему столь могучий адепт темной стороны не пожелал вступать в Братство.

Каан отеческим жестом положил ладонь ей на плечо, и она подняла голову.

— Может, ты и права, Гитани. Но я не могу последовать твоему совету. Никто не знает, где сейчас Бейн.

— Я знаю. Нас с ним связывают… узы. Я могу сказать вам, куда отправился Бейн.

Протянув руку, Каан взял женщину за подбородок.

— В таком случае я пошлю к нему кого-нибудь, — пообещал он. — Ты правильно сделала, что пришла ко мне, Гитани, — прибавил он и, отпустив женщину, ободряюще улыбнулся.

Преисполнившись гордости, Гитани улыбнулась в ответ.

* * *

Объяснив, куда отправился Бейн и почему, Гитани ушла. Ее слова встревожили Каана, хотя он и постарался это скрыть. Он успокоил ее страхи и был уверен, что она останется преданной Братству, несмотря на явное влечение к Бейну. Гитани воображала себя объектом вожделения каждого мужчины, но Каан видел, что желание пылает и в ней самой: она жаждала могущества и славы. Предводитель был рад потрафить ее гордости и амбициям: немного флирта, похвал и посулов — и дело сделано.

Но как относиться к ее видению, он не знал. Хотя Сила в нем была велика, таланты его относились к другой плоскости. Он мог изменить ход битвы с помощью боевой медитации. Мог внушить преданность другим владыкам, ловко играя на эмоциях. Но он никогда не испытывал ничего похожего на видение, которое заставило Гитани явиться среди ночи в его шатер.