Путешествие

Когда проповедник приближается к кафедре, он поворачивается к Черному камню, целует его и совершает перед ним молитву. Затем он подходит к кафедре, предшествуемый муэззином Земзема, главой благородного храма, также облаченным в черные одежды. И у него (проповедника) на плече меч, который он держит рукою, а не привязывает к перевязи. И лишь когда он поднимается на первую ступень, упомянутый муэззин привязывает ему меч. Затем он ударяет по ступени концом меча, и удар слышат присутствующие, затем ударяет по второй (ступени), затем по третьей, и, дойдя до верхней ступени, он делает четвертый удар.

Стоя, он обращает лицо к Каабе в немой мольбе. Затем, повернувшись направо и налево, он говорит: «Мир вам и милосердие Аллаха и его благословение!» — и люди отвечают на его приветствие.

Затем он садится, и муэззины перед ним на кафедре спешат в один голос призвать к молитве. Когда они заканчивают, [проповедник] встает для проповеди и поучает, и увещевает, и проповедует смирение, и вразумляет. Затем он вновь садится, делая перерыв в проповеди[158], и совершает пятый удар мечом. Затем он поднимается для второй проповеди. Он усиливает мольбу за Мухаммада — да благословит его Аллах и приветствует! — и его семью и [призывает Аллаха] быть довольным его (Мухаммада) сподвижниками и называет по именам четырех («праведных») халифов — да будет Аллах доволен ими всеми! Он призывает благословение на двух дядей пророка с отцовской стороны — да благословит их Аллах и приветствует! — Хамзу и ал-Аббаса; и на ал-Хасана и ал-Хусайна и продолжает (молить) об удовлетворении Аллаха всеми ими.

Затем он, как было принято, призывает благословение на матерей верующих, жен пророка — да благословит их Аллах и приветствует! В своей речи он просит его быть довольным Фатимой Прекрасной[159] и Хадиджей Великой[160]. Затем он призывает благословение на дского халифа Абу-л-Аббаса Ахмада ан-Насира, затем на эмира Мекки Муксира /97/ ибн Ису Фулайта ибн Касима ибн Мухаммада ибн Джафара ибн Абу Хашима ал-Хасани, затем на Салах ад-дина Абу Музаффара Иусуфа ибн Аййуба и на его наследника и брата Абу Бакра ибн Аййуба. И когда в молитве упоминается Салах ад-дин, со всех сторон голоса живо возглашают ему «аминь».

«Если однажды Аллах возлюбил своего слугу, он вызывает любовь к нему в людях». И они правы, ибо [Аллах] наделил его (Салах ад-дина) милостивым вниманием к ним, так как он улучшил рассмотрение их дел и освободил их от незаконных налогов.

В это время мы узнали, что письмо Салах ад-дина дошло до эмира Муксира. Наиболее важной его частью были рекомендации относительно паломников — о необходимости доброго к ним отношения и сочувствия, и прекращения притеснений, и внушение этого, обращенное к служителям, подчиненным и должностным лицам, ибо он сказал: «Воистину мы и ты непостоянны в охране благополучия паломников». Да зачтется эта благородная цель и это славное дело, и да удвоится доброта Аллаха по отношению к тому, кто добр к рабам его, и благородная забота его о тех, кто внимателен к ним (паломникам). Аллах, всемогущий он и великий, держит наготове воздаяние делающим добро, ибо он назначает его, нет господина, кроме него!

А во время проповеди два черных знамени были установлены на первой ступеньке кафедры и их держали два человека из муэззинов; а с двух сторон двери кафедры имеются два кольца, в которых закрепляются эти знамена. Когда молитва закончилась, проповедник сошел, имея справа и слева от себя знамена, а перед собою — фаркаа, подобно тому как он входил туда, так как все это было также знаком удаления проповедника и конца молитвы. Затем кафедру возвратили на ее место напротив ал-макама.

После ночи, когда появился молодой месяц джумада I, рано утром, с восходом солнца эмир Мекки, упомянутый Муксир, отправился в благородный храм, окруженный своими предводителями, а впереди его были чтецы, читавшие Коран. Он вошел через дверь пророка — да благословит его Аллах и приветствует! — а черные люди, которых называли копейщиками, окружали его с копьями в руках. А он /98/ со своей достойной осанкой, полной спокойствия и сдержанности, был подобен своему благородному предку — да будет доволен ими Аллах! На нем была белая одежда, опоясанная коротким мечом, и чалма курзийа из мягкой белой шерсти[161]. Дойдя до почитаемого ал-макама, он остановился. Для него был разостлан льняной ковер, и он совершил молитву с двумя коленопреклонениями. Затем он подошел к Черному камню и поцеловал его и начал совершать таваф. А тем временем на купол Земзема поднялся юноша, брат муэззина Земзема; он был первым, призывавшим к молитве; другие подражали и следовали ему, а на нем были самые роскошные из его одежд и чалма.