Путешествие

В ночь на субботу, которая в действительности является ночью середины месяца, после окончания молитвы «атама»[215], мы наблюдали в святилище величественную церемонию. Разбившись на группы, люди совершали молитву «таравих», произнося «Фатиху» Книги и слова «Аллах един!» десять раз в каждом ракате, пока не завершили сто ракатов пятьюдесятью таслима[216]. Каждую группу возглавлял имам. Были разостланы циновки и зажжены свечи, факелы и лампы. Тем временем небесное светило — ярчайшая луна лила на землю свой свет и распространяла сияние.

Огни освещали это благородное святилище, которое само, в сущности, являлось светочем. Ах, каково же было это зрелище! Его не может себе представить никакое воображение, не может создать никакая фантазия! Люди праздновали эту ночь по-разному. Одни совершали этот таравих группами, которых насчитывалось семь или восемь; другие совершали молитву в благословенном ал-хиджре по отдельности. Третьи стремились совершить умра. А некоторые, по большей части маликиты, предпочитали всему таваф. И это — одна из тех знаменитых /142/ ожидаемых ночей, которые славны [совершенными в них] обрядами и их значением. Да разрешит Аллах извлечь из нее пользу, и да не лишит он своего благословения и своей щедрости и приведет в святую обитель каждого, стремящегося к ней, по своей милости!

В эту благословенную ночь один из нас, Ахмад ибн Хасан, был свидетелем чудесного явления, одного из тех удивительных случаев, в которых проявляется чувствительность душ. А именно: так как его в последнюю треть ночи одолевал сон, он направился к каменной скамье, окружавшей купол Земзема со стороны, обращенной к Черному камню и к двери Дома, и улегся на ней во всю длину, чтобы уснуть. Но один человек из персов, сидевший на скамье у его изголовья, начал читать Коран со страстью и чувством. Его превосходное чтение сопровождалось вздохами и рыданиями, способными проникнуть в душу и лишить ее спокойствия.

Ахмад ибн Хасан не мог уснуть, тронутый красотой слов, которые он слышал, и их страстью и смирением, пока тот не прервал чтение и не сказал:

Если зло поступка меня отдалит,
То красота моей мысли приблизит меня к тебе!

И он повторил это с выражением, способным тронуть камни и разорвать сердце, и продолжал повторять стих, сдерживая слезы. Голос его ослаб и затих, так что упомянутому Ахмаду ибн Хасану представилось, что он [вот-вот] упадет в обморок.

И между моментом, когда ему пришла эта мысль, и тем, когда этот человек без сознания упал со скамьи на землю, прошло времени не более, чем между «нет» и «нет»[217]. Он оставался на том же месте, распростертым, без движения. Ибн Хасан поднялся, охваченный страхом от всего виденного, не зная, жив этот человек или мертв, ибо падение его было сильным, а расстояние до земли довольно большим. И другой человек, спавший на скамье рядом с ним, также поднялся; оба пребывали в смущении и не осмеливались ни сдвинуть человека с места, ни приблизиться к нему. И это длилось до тех пор, пока одна женщина — персианка, проходя мимо, не сказала им: «Как же вы оставили этого человека в таком положении?»

И она быстро принесла воды из Земзема и смочила ему лицо. Тогда те двое приблизились /143/ к нему и поставили его на ноги. Но, увидя их, он отвернул свое лицо, боясь, что в их глазах может сохраниться его изображение, и, резко выпрямившись, пустился в сторону ворот Бану Шайба.

Люди были ошеломлены увиденным, и Ибн Хасан горько жалел, что упустил возможность получить благословение молитвой этого (перса) и что его облик не запечатлелся у него в душе и он не мог надеяться получить благословение, если бы встретил его. А достоинства этих персов — в тонкости их душ, их чувствительности и быстрой возбудимости, в силе их стремления к поклонению и страстном влечении к благочестивым действиям, в очевидности лежащего на них благословения. Достоинства эти удивительны и благородны. Милость — в руках Аллаха, он дарует ее тому, кому хочет!

На заре четверга 13-го этого месяца [1 декабря 1183 г.] луна скрылась на две трети и оставалась затемненной до восхода солнца. Да будет позволено нам Аллахом извлечь урок из его знамений.

Почитаемый месяц рамадан [18 декабря 1183 г. — 16 января 1184 г.]. Аллах дозволил нам познать [в нем] его благословение.

Молодой месяц появился в ночь на понедельник 19 декабря. Да будет Аллах снисходителен к нам и благосклонен, да окажет нам свою милость и согласится дать нам средства к существованию!

Жители Мекки начали пост в воскресенье, по предполагаемому появлению молодого месяца, что невозможно было проверить. Однако эмир Муксир разрешил это, и наступление поста было объявлено звуками литавр в ночь на воскресенье, согласно толку его, его сторонников — Алидов и их приверженцев, ибо они считали допустимым пост в сомнительный день[218], о чем мы предполагаем сказать далее. И Аллах лучше знает!