Путешествия Гулливера (Gulliver's Travels)

My master, after some expressions of great indignation, wondered "how we dared to venture upon a Houyhnhnm's back; for he was sure, that the weakest servant in his house would be able to shake off the strongest Yahoo; or by lying down and rolling on his back, squeeze the brute to death."	Несколько раз выразив свое крайнее негодование, мой хозяин был особенно поражен тем, что мы осмеливаемся садиться верхом на гуигнгнма, так как он был уверен, что самый слабый слуга способен сбросить самого сильного еху или же, упав с ним на землю и катаясь на спине, раздавить скотину.
I answered "that our horses were trained up, from three or four years old, to the several uses we intended them for; that if any of them proved intolerably vicious, they were employed for carriages; that they were severely beaten, while they were young, for any mischievous tricks; that the males, designed for the common use of riding or draught, were generally castrated about two years after their birth, to take down their spirits, and make them more tame and gentle; that they were indeed sensible of rewards and punishments; but his honour would please to consider, that they had not the least tincture of reason, any more than the Yahoos in this country."	На это я ответил, что наших лошадей объезжают с трех или четырех лет для различных целей, к которым мы их предназначаем; что тех, которые остаются все же норовистыми, запрягают в телеги; что в молодом возрасте их жестоко бьют кнутом за каждую своевольную выходку; что самцов, предназначаемых для упряжи или верховой езды, по достижении двухлетнего возраста обыкновенно холостят, чтобы выгнать из них дурь и сделать более ручными и послушными; что все они очень чувствительны к наградам и наказаниям; но пусть его милость благоволит принять во внимание, что, подобно здешним еху, наши гуигнгнмы не обладают ни малейшими проблесками разума.
It put me to the pains of many circumlocutions, to give my master a right idea of what I spoke; for their language does not abound in variety of words, because their wants and passions are fewer than among us.	Мне пришлось прибегнуть ко множеству иносказаний, чтобы дать хозяину правильное представление о том, что я говорил; дело в том, что язык гуигнгнмов не отличается обилием и разнообразием слов, ибо потребностей и страстей у них меньше, чем у нас.
But it is impossible to express his noble resentment at our savage treatment of the Houyhnhnm race; particularly after I had explained the manner and use of castrating horses among us, to hinder them from propagating their kind, and to render them more servile.	Но невозможно описать благородное возмущение моего хозяина, которое вызвано было рассказом о нашем варварском обращении с гуигнгнмами и особенно описанием нашего способа холостить лошадей, чтобы сделать их более покорными и помешать им производить потомство.
He said, "if it were possible there could be any country where Yahoos alone were endued with reason, they certainly must be the governing animal; because reason in time will always prevail against brutal strength. But, considering the frame of our bodies, and especially of mine, he thought no creature of equal bulk was so ill-contrived for employing that reason in the common offices of life;" whereupon he desired to know "whether those among whom I lived resembled me, or the Yahoos of his country?"	Он согласился с тем, что если есть страна, в которой только одни еху одарены разумом, то по всей справедливости им и должно принадлежать господство над остальными животными, так как разум в конце концов всегда возобладает над грубой силой; но, рассматривая внимательно строение нашего тела, в частности моего, он находит, что ни одно животное одинаковой с нами величины не является так худо приспособленным для употребления этого разума на службу повседневным жизненным потребностям. Поэтому он желал бы знать, с кем имеют большее сходство существа, среди которых я жил: со мною или с здешними еху.