Путешествия и приключения капитана Гатерраса

— Но позвольте мне кончить. Позднее я поговорю с вами и об этом. А сейчас хочу вам объяснить, почему сплюснутость Земли у полюсов служит причиной предварения равноденствий, то-есть почему каждый год весеннее равноденствие наступает несколько раньше, чем оно наступило бы, будь Земля совершенным шаром. Происходит это оттого, что притягательная сила Солнца действует на расположенную по экватору выпуклость иначе, чем на остальные точки земного шара; эта часть немного задерживается в своем движении, поэтому-то и полюсы слегка перемещаются, как я уже сказал вам. Однако сплющенность Земли у полюсов имеет еще одно любопытное последствие, и мы его заметили бы, будь мы одарены математически точной способностью ощущать вес.

— Что вы хотите сказать? — спросил Бэлл.

— То, что здесь мы весим больше, чем в Ливерпуле.

— Больше, чем в Ливерпуле?

— Да, так же как и наши собаки, и инструменты, и ружья.

— Возможно ли?

— Без сомнения, и по двум причинам: во-первых, мы. находимся ближе к центру Земли, следовательно и притяжение действует здесь с большей силой; ведь сила притяжения, в сущности, не что иное, как тяжесть. Во-вторых, сила вращательного движения, отсутствующая у полюса, очень заметна у экватора, где все предметы стремятся удалиться от Земли и в силу этого становятся менее тяжелыми.

— Как,— сказал серьезно Джонсон,— неужели и впрямь вес нашего тела не везде одинаков?

— Нет, Джонсон, не везде. По закону Ньютона, тела притягиваются прямо пропорционально массам и обратно пропорционально квадрату расстояния. Здесь, например, я вешу больше потому, что я нахожусь ближе к центру притяжения; а на другой планете я буду легче или тяжелее, смотря по массе планеты.

— Как, — воскликнул Бэлл, — значит, на Луне...

— Мой вес, равный в Ливерпуле двумстам фунтам, на Луне будет равен всего тридцати двум.

— А на Солнце?

— О, на Солнце я буду весить более пяти тысяч фунтов!

— Господи! — вскричал Бэлл. — В таком случае, ваши ноги придется поднимать при помощи домкрата?

— Вероятно, — ответил доктор, улыбаясь изумлению Бэлла. — Но у земного полюса разница эта так мало чувствительна, что Бэлл прыгнет здесь так же высоко, как и в Ливерпуле, при одинаковом напряжении мускулов.

— Положим. Ну, а на Солнце? — повторил озадаченный Бэлл.

— Друг мой, — ответил доктор, — нам и здесь хорошо, зачем же ходить так далеко.

— Вы только что сказали, — начал Альтамонт, — что можно было бы попытаться совершить экскурсию к центру Земли. Неужели кто-нибудь думал предпринять такое путешествие?

— Да, и этим я закончу свой рассказ о полюсе. Ни одна точка земного шара не дала столько поводов к разного рода гипотезам. Древние, очень несведущие в космографии, помещали близ полюса Гесперидские сады[48].

В средние века полагали, что Земля поддерживается у полюсов на стержнях, на которых она вращается. Но при виде свободно двигавшихся в полярных областях комет от такого рода опоры пришлось отказаться. Позднее французский астроном Бальи уверял, что у полюсов некогда обитал цивилизованный, исчезнувший ныне народ — атланты, — о котором упоминает Платон. И, наконец, уже в наше время утверждали, что у полюсов существует громадное отверстие, из которого исходит свет полярных сияний и через которое можно проникнуть во внутренность земного шара. Кроме того, предполагали, будто в полости земного шара находятся две планеты, Плутон и Прозерпина, и что воздух там вследствие сильного давления лучезарен.

— И обо всем этом говорили? — спросил Альтамонт.

— Не только говорили, но и писали, и даже очень серьезно. Капитан Синнес, один из наших соотечественников, предлагал Гемфри Дэви, Гумбольдту и Араго предпринять путешествие к центру Земли, но ученые уклонились от этого приглашения.

— И прекрасно сделали!

— Согласен. Но, как бы то ни было, друзья мои, вы видите, что в отношении полюса очень много фантазировали и что, рано или поздно, нам придется-таки вернуться к голой действительности.

— Ну, это мы еще увидим, — сказал Джонсон, не оставлявший мысли проникнуть к центру Земли.

— Отложим, по крайней мере, экскурсию до завтра,— сказал доктор, улыбнувшись при этих словах старого моряка. — И если здесь найдется какое-нибудь отверстие, ведущее к центру Земли, то мы и отправимся в путь все вместе!

XXV Гора Гаттераса

После этой интересной беседы все поудобнее устроились в пещере и уснули.

Не спал один Гаттерас. Но почему же не спал этот необыкновенный человек? Разве он не достиг цели своей жизни? Не выполнил ли он своих самых заветных, отважных замыслов? Почему же тогда в этой пылкой душе тревоги не сменились покоем? Может быть, после сильного возбуждения наступила нервная реакция, упадок сил, и ему надо было отдохнуть? Вполне естественно, что, добившись успеха, Гаттерас должен был испытывать чувство грусти, которое обычно сопровождает всякое удовлетворение желаний.