Путешествия и приключения капитана Гатерраса

15 августа показалась в тумане гора Перси, покрытая вечными снегами; сильный ветер сыпал градом, как картечью. На следующий день солнце в первый раз скрылось за горизонтом. После 15 августа настали ночи, не вполне, однако, темные, так как солнце хотя и скрывалось за горизонтом, но все же благодаря рефракции давало рассеянный свет.

19 августа после долгих наблюдений на восточном берегу был замечен мыс Франклина, а на западном — мыс леди Франклин. Благодарные соотечественники адмирала пожелали, чтобы на крайнем пункте, до которого несомненно дошел этот отважный мореплаватель, имя его преданной жены стояло рядом с его именем. Трогательная эмблема их постоянной и искренней любви!

По совету Джонсона, доктор уже начал приучать себя к низкой температуре и почти все время находился на палубе, не обращая внимания на стужу, ветер и снег. Он немного похудел, но здоровье его не страдало от сурового полярного климата. Впрочем, он готовился к трудностям зимовки и шутил над признаками наступающей зимы.

— Подмотрите-ка, — сказал он однажды Джонсону, — на эти стаи улетающих на юг птиц. Как быстро летят они! Они кричат нам свое последнее «прости»!

— Да, доктор, что-то подсказало им, что пора убираться, и они пустились в свой дальний путь.

— Многие из нас, полагаю, были бы рады подражать им.

— Да, люди робкие, доктор, не прочь бы последовать их примеру, но ведь у птиц нет запасов продовольствия, как у нас: должны же они где-нибудь отыскивать себе пищу. Тогда как моряки, чувствующие у себя под ногами крепкий корабль, могут отправиться хоть на край света,

— Вы надеетесь, что Гаттерас добьется своего?

— Да, доктор, он добьется!

— Я думаю точно так же, как вы, Джонсон, и даже в том случае, если у него останется только один верный товарищ...

— Нас будет двое!

— Да, Джонсон! — ответил доктор, пожав руку честному моряку.

Земля Принца Альберта, вдоль берегов которой шел «Форвард», называется также Землей Гриннеля. Гаттерас, из ненависти к янки, никогда не называл ее этим именем, под которым, однако, она общеизвестна. Причина этого двоякого наименования заключается в следующем: в то время как англичанин Пенни дал ей название Земли Принца Альберта, командир судна «Рескью» лейтенант Эвен назвал ее Землей Гриннеля, в честь американского коммерсанта, снарядившего на свой счет экспедицию.

Огибая берега этой земли, «Форвард» сталкивался с целым рядом серьезных препятствий и шел попеременно то под парусами, то под паром. 18 августа бриг находился в виду горы Британия, едва заметной в тумане, а на следующий день стал на якорь в заливе Нортумберленда.

Со всех сторон громоздились льды.

XXIII Борьба со льдами

Гаттерас лично присутствовал при отдаче якоря и затем ушел к себе в каюту, взял карту и тщательно обозначил на ней место брига, который, как оказалось, находился теперь под 76°57' широты и 99°20' долготы, то-есть всего в трех минутах от семьдесят седьмой параллели. В этом именно месте сэр Эдвард Бельчер провел первую арктическую зиму на судах «Пионер» и «Ассистанс».

Отсюда на санях и лодках он предпринимал свои экскурсии, во время которых открыл Столовый остров, Северный Корнуэлс, архипелаг Виктории и пролив Бельчера. За 78°, как он заметил, берега уклоняются к юго-востоку и, по-видимому, должны соединяться с берегами пролива Джонса, выходящего в Баффинов залив. Но на северо-западе, говорил Бельчер в своем отчете, свободное море простирается на необозримое пространство.

Гаттерас с волнением смотрел на то место морской карты, где большим белым пятном обозначались не исследованные еще страны, и его взор то и дело обращался к полярному, свободному ото льдов бассейну.

«Сомневаться после стольких свидетельств Стюарта, Пенни и Бельчера невозможно, — сказал он себе. — Так должно быть на самом деле! Эти отважные моряки собственными глазами видели свободное море. Можно ли сомневаться в истинности их показаний? Нет! Но что если в то время море было свободно только из-за поздно наступившей зимы?.. Нет, открытия эти производились в течение нескольких лет. Свободный ото льдов бассейн существует, и я найду, увижу его!»

Гаттерас поднялся на шканцы. Густой туман окружал «Форвард»; с палубы едва можно было видеть верхушки мачт. Гаттерас приказал лоцману спуститься и занял его место в «вороньем гнезде», стараясь воспользоваться малейшим просветом в тумане, чтобы осмотреть северо-западную часть горизонта,

Шандон не преминул по этому случаю сказать Уэллу:

— Ну, а где же свободное море?

— Вы были правы, Шандон. А между тем угля у нас осталось всего на шесть недель.

— Доктор придумает средство топить печи и без угля, — ответил Шандон. — Я слышал, что при помощи огня теперь делают лед; быть может, он умудрится изо льда добыть огонь.

И Шандон, пожав плечами, вошел в свою каюту.

На следующий день, 20 августа, туман рассеялся всего лишь на несколько минут. Гаттерас, сидя на мачте, жадно осматривал горизонт, затем, не сказав ни слова, он сошел на палубу и приказал сниматься с якоря. Нетрудно было заметить, что его надежды окончательно рухнули.