Пылающее сердце

В марте 1748 г. Уэсли заинтересовался состоянием общины в Дублине. Он нашел, что отчеты, которые ему регулярно высылали, оставляли слишком уж радужное впечатление. Так, он ожидал, что число членов общины возросло до 600—700 человек. В действительности же, со времен его последнего посещения Дублина, это число выросло с 394 до 396. «Пусть это будет всем нам предупреждением: так мы предаемся ненавистной привычке — изображать несуществующее. Давайте считать делом совести всякое самовосхваление и превозношение. Лучше преуменьшить истину, чем ее преувеличить. Из всех людей мы должны быть самыми аккуратными в том, что говорим — чтобы никакое наше слово не пропало втуне». Сам Уэсли, несомненно, следовал этому принципу, о чем свидетельствуют его собственные отчеты об общинах и числе обращенных. Только в оценках количества слушателей он допускал ошибки. Вероятно, это происходило не из желания представить ложную картину, на что бы он никогда не пошел, но в силу реальных сложностей — не так просто привлечь тысячи людей. Кроме того, иногда его могли и ввести в заблуждение.

21 сентября 1773 г. Уэсли проповедовал в Гвеннапском карьере и насчитал 32 тыс. слушателей - самое большое число за всю его жизнь. Поскольку карьер сохранился до сих пор, очевидно, что ни о чем даже близком к этой цифре речи идти не может. Однако нам известно, что нынешнюю его форму карьер получил в 1806 г.; как он выглядел раньше, мы не знаем. Некоторые готовы защищать данные, приведенные Уэсли. Из других мест «Дневника» ясно, что Уэсли сначала рассчитывал площадь территории, занятой слушателями, а потом - их количество, предполагая, что на одном квадратном ярде могут в среднем находиться пять человек. Подобные расчеты вряд ли удовлетворят топографов, и вероятность ошибки была довольно высока.

Но даже если учесть невольное преувеличение, количество слушателей должно быть колоссальным в сравнении с тем, что могли собирать церкви. Еще удивительнее, что люди год за годом собирались в тех же местах, и число их неизменно возрастало. «Джон Смит» объясняет такое небывалое количество людей на собраниях тем, что последние отличатись «новизной и непредсказуемостью», словно «разносчик чудодейственных снадобий танцевал на канате». Но Уэсли не был шарлатаном. Ведь сама по себе новизна быстро теряет свою привлекательность. Ничто, кроме Евангелия, не могло бы собирать растущие толпы на протяжении полувека. По возвращении в Мурфилдс в 1755 г., Уэсли нашел, что людей собралось даже больше обычного. «Удивительно, — заметил он, — что они не удовлетворили своего любопытства, слушая одно и то же почти сорок лет».

Иногда происходили события, которые отрывали часть людей от проповеди, например, ярмарка или базар, бега (Честер), неделя выездного суда (Клонмел). Случались всеобщие выборы, как в 1768 г. (Кокермаут). Иногда в городе давали представление бродячие музыканты или показывали пантомиму (Дивайз). Но большинство таких событий как раз побуждало людей отправляться в город, и аудитория Уэсли скорее должна была увеличиться, а не уменьшиться. Он никогда не упускал возможности для евангелизации. В Бервик-апон-Твид проходили похороны молодого человека, наследника большого состояния, погибшего в расцвете лет. Почти все жители собрались на церковном кладбище. После похорон Уэсли, стоя у могилы, проповедовал о Христе, Который есть воскресение и жизнь. Потом он записал: «Много народу пришло проститься с покойным, среди них столько прекрасных молодых людей и военных!»

В ряде случаев народ намеренно отвлекали от проповеди. В Пристдауне, близ Бристоля, специально нанятые два человека начали распевать баллады, но смолкли, когда Уэсли прервал проповедь и предложил слушателям заглушить их пение псалмом. В Атлоне «человек на красивом гарцующем коне отвлекал большую часть аудитории». Это случилось посреди проповеди. Уэсли помедлил секунду, а затем, возвысив голос, сказал: «Если среди вас кто полагает, что любоваться гарцующей лошадью важнее, чем слушать Евангелие Христово, прошу, удалитесь». «Они приняли упрек, — записывает Уэсли в «Дневнике», — основная часть сразу повернулась ко мне и слушала с удвоенным вниманием». В Бристоле проповедь прервал вербовщик, который скрутил одного из слушателей.

Случались самые разные происшествия, и собрание неоднократно прерывалось по непредвиденным причинам. Последствия могли бы стать ужасными, людей было очень много, но чудесным образом ничего не происходило. В Стоунси-Гейт (Пеннинс) в шесть часов утра большая толпа заполнила двор и прилегающую дорогу. Многие сидели на длинном парапете, составленном из больших камней. Во время проповеди парапет рухнул, однако пострадавших не было. Никто не вскрикнул и даже не изменил позы, все просто медленно опустились на землю, «казалось, они сидели у основания парапета точно в том же положении, что раньше на нем самом».