Пылающее сердце

Прежде всего Уэсли позаботился о шахтерах Кингсвуда. Тогда он впервые узнал о положении бедных. Он не мог забыть их мрачные лица и страстно желал рассказать им о Том, Чьи руки, прежде чем их пригвоздили к кресту, укрепил суровый труд. Условия работы в шахтах были неимоверно тяжелы и опасны. Уголь все еще добывали вручную, а лампу Дэви, облегчающую труд шахтера, еще не изобрели. Сквернословили шахтеры отчаянно, другие бедняки боялись их, до того они были грубы и черны от въевшейся в них угольной пыли. Когда Уэсли был призван рассказать им о Христе, ему пришлось иметь дело с самым ненавистным из социальных слоев. Но эти люди слушали, и многие из них обратились. А если Евангелие могло их тронуть, значит, оно может тронуть всякого. Первая встреча в апреле 1739 г. убедила Уэсли в том, что значит Радостная Весть для изгоев. С тех пор шахтерские районы стали для него излюбленным местом проповеди. Гейтсхед он называл «северным Кингсвудом»30. В Плесси собирались его «любимые слушатели», хотя поначалу он не понимал, что хлопок по спине — это знак одобрения31. На одной из замечательных гравюр в «Англии Джонсона» показан вход в угольную шахту недалеко от Вросли — Уэсли должен был знать это место очень хорошо, поскольку бывал здесь и рассказал историю об одном из шахтеров.

Среди других рабочих, упомянутых им - шахтеры Нентхеда и Сент-Ивса, сталелитейщики Бертон-Форджа, медники Бристоля, угольщики Сент-Хелене и Хейла, стекольщики Белест-Хиллс, каменотесы Шипхема, судостроители Уэрсайда и Тайнсайда. Он не упустил из виду сельскохозяйственных рабочих, прядильщиц и ткачих. Кроме того, он упоминает рыбаков и рабочих, обслуживающих баржи.

Как и в Оксфорде, Уэсли посещал работные дома и тюрьмы. Условия там были чудовищные, но его это не останавливало. Одним из первых он стал ратовать за реформы. 3-го февраля 1753 г. он побывал в тюрьме Маршалси, которую назвал «рассадником всевозможных пороков». Обратим внимание на его вывод: «Стыдись, человек, что на земле существует такое место, такая адская картина! Стыдитесь, те, кто носит имя Христа, что в христианском мире кому-то нужны тюрьмы!» Служение осужденным в Тайберне, где ему помогали, в числе прочих, Сайлас Толд и Сара Питерс, заслуживает отдельного рассказа. «Я проповедовал перед осужденными преступниками в Ньюгейте, — писал он 26 декабря 1784 г. из Лондона. — Сорок семь приговоренных к смерти. Когда они передвигались, в лязге цепей было что-то ужасное. Но когда прозвучали слова: ‘На небесах радость об одном раскаявшемся грешнике больше, нежели о девяносто девяти, не нуждающихся в раскаянии’, воцарилась полная тишина. Ни малейшего звука не доносилось ни со стороны приговоренных, ни со стороны прочих узников. Сила Господня присутствовала здесь в самой полной мере, и у большинства были слезы на глазах. Несколько дней спустя двадцать человек Умерло, пять из них ушли с миром».

В «Дневнике» Уэсли нередко упоминает о том, что среди слушателей были солдаты; очень часто он отправлялся проповедовать в казармы. Особую заботу он проявлял о положении солдат и однажды написал о них мэру Ньюкасла-апон-Тайн. Больше всего он мечтал привести их ко Христу, но порой ему было сложно донести до них свою мысль. Как-то он признался после проповеди на Таун-Мур в Ньюкасле: «Они нисколько не шумели, с самого начала и до конца, и все же я не мог достучаться до их сердец. Слова ученого не повлияли на них в той же степени, как команды драгуна или гренадера». В Солсбери, в 1759-г., среди слушателей были гэмпширские ополченцы, однако Уэсли пришлось признать, что слова его на этот раз «как музыка для лошади»40. Но случалось и по-другому, под влиянием Уэсли многие солдаты обратились. Как отмечает Вульями, он всегда был популярен среди них, поскольку они «восхищались его смелостью и настоящей мужской выправкой».

Уэсли очень любил детей, и всегда был рад видеть их на собраниях. Он часто упоминает о них. Иногда дети шумели и мешали проповедовать, но в большинстве случаев он отмечает их превосходное поведение и внимание к Слову Божьему. Очевидно, Уэсли не принадлежал к тем, кто считает ребенка неспособным услышать истину Божью. Он даже устраивал особые детские собрания в пять часов утра, и понимал, что для такой деятельности нужен особый дар.