Пылающее сердце

В небольшом, но проникновенном эссе, посвященном Джону Уэсли, Уильям Уэйкиншоу коснулся многих граней его дара. Ученый, острослов, писатель, филантроп, организатор, лидер, Уэсли совмещал в себе все эти черты, но «в памяти он навсегда останется прежде всего как проповедник». С этим нельзя не согласиться. В первую очередь и главным образом Уэсли был евангелистом. Он всегда сознавал, что ему поручено проповедовать Радостную Весть, и был убежден, что главное орудие евангелиста - именно устная проповедь. Хотя можно найти и другие, вспомогательные методы евангелизации, ничто не могло заменить для Уэсли проповедь Слова Божьего. Именно посредством такой «очевидной глупости», какой она видится миру, Бог вознамерился спасать.

Уэсли неоднократно признавался, что проповедь — его подлинная страсть. «Пополудни я проповедовал в Удситс, - записал он 27 августа 1757 г., — а вечером — в Шеффилде. Я в самом деле живу пРоповедью!»2 Он никогда не сомневался в конечной цели своей миссии. В «Честном призыве» он вспоминает, как однажды беседовал с убежденным атеистом. Тот спросил: «Я знаю, что вы проповедуете множеству людей днем и ночью. Бога ради, что вы с ними собираетесь делать? Куда вы их поведете? Какую религию вы проповедуете? Зачем это все?», на что Уэсли ответил: «Я проповедую всем, кто хочет меня слышать, днем и ночью. Вы спрашиваете, что я с ними буду делать. Я сделаю их добродетельными и счастливыми, чтобы они были в мире с самими собой и друг с другом. Куда я их поведу? На небеса, к Богу-Судье, Который есть Любовь, к Иисусу — ходатаю Нового Завета. Какую религию я проповедую? Религию любви. Закон милосердия, освещенный Евангелием. Зачем все это? Чтобы они обрели радость в Боге и в самих себе, чтобы они уподобились Богу, любили всех, были в ладу с жизнью и в свой смертный час спокойно и уверенно возгласили: ‘Ад, где твоя победа? Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!’»

Он постоянно напоминал своим последователям-проповедникам, что «единственная их задача — спасать души»4. Требуя что-то от других, он первым показывал пример. Уэсли был не просто проповедником, а проповедником-евангелистом. В письме к брату Чарльзу от 26 апреля 1772 г. он говорит очень определенно: «Твое дело, как и мое — спасать души. Когда мы приняли священнический сан, мы взялись за одно дело. И всякий день, когда мы этим не занимаемся (по крайней мере, основную часть времени), видится мне потерянным. Sum totus in illo (лат. «я полностью к этому призван»).

Исходя из всего этого, остается только удивляться, что при жизни Уэсли некоторые полагали, что он не справился с проповедью Евангелия. Так, в воскресенье 8 августа 1742 г. он был «вынужден покинуть верующих, в делах которых не было видно веры»6. Это произошло в Фаундри. Один из них, Сэмюэль Приг, был особенно недоволен, и перед тем, как хлопнуть дверью, сделал несколько резких замечаний. На следующее утро он заявил Джону Уэсли, что ни он, ни его брат Чарльз не проповедуют Евангелие и не знают, что это такое. «Что же мы тогда проповедуем?» — спросил Уэсли. Последовал удивительный ответ: «Языческую мораль, «Обязанности» Туллия и не более того. Что до вас обоих, я умываю руки. Посмотрим, к чему вы скоро придете»7. Критик был явно не пророком; скорей всего, братья столкнулись с религиозным брюзгой, который сам не знал, чего хочет. Вряд ли его выпады заслуживают нашего внимания.

Несомненно, Уэсли критиковали и за то, что он не принимал той распространенной в некоторых кругах манеры, которую насмешливо называл «приторной». Уничижительное определение он мог позаимствовать у Джона Уэрдинггона, который в XVII в. входил в круг Кембриджских платоников. Уэрдинггон писал: «Людям нравится приторная проповедь Евангелия, состоящая из одних обещаний и не выставляющая никаких условий. Им приятнее слышать, что что-то делается помимо них, что от них не требуется активное участие, искреннее и полное послушание заветам Спасителя»9. Уэсли во многом разделял мнение Уэрдингтона, о чем свидетельствуют его письма.

Вот что, например, он писал 4 ноября 1772 г. из Колчестера брату Чарльзу о разговоре с Джеймсом Руке, викарием евангелической церкви Сент-Верберг (Бристоль), где настоятелем был Ричард Сайме: «Если мы в своей проповеди должным образом уделяем внимание вере и делам, то нас не минует благословение. Но во всяком проповедничестве самое бесполезное, если не вредное, то, что чаще всего называют «евангельской проповедью» — нудные или даже бойкие разглагольствования о страданиях Христа и спасении верой, не упирающие на благочестие. Так благочестие все больше и больше вытесняется из нашего мира».