Пыльные перья

Саша не хотела вспоминать, но вспомнила. Темные волосы, выразительные глаза, каждый раз светлые, бездумно пялящиеся в небо. Средний рост. Деликатные черты. Девушки не были похожи в целом, но имели массу общих черт. Если им не нужны были постоянные человеческие жертвы, то зачем? Выходит, это не просто так? Это не убийство ради самой тривиальной цели многих представителей нечисти – пожрать повкуснее?

Но если они жрут котиков и песиков, то что они делают с девушками?

Саша кожей чувствовала, что Грин думает о том же самом. Возможно, обсуждал те же расклады с Мятежным. И совершенно не торопился раскрывать все карты Сказочной элите.

Из всех присутствующих Грин Истомин, наверное, был к ним ближе всех, хотя они никогда не назвали бы его равным. Несчастный полукровка. Не более. Они не трудились относиться как к равному хоть к кому-то из Центра. Иван и Виктор с момента первого столкновения были только безукоризненно вежливы. Саша про себя усмехалась, ведь дьявол, говорят, тоже всегда был джентльменом, пусть это и история из другой сказки. Вот только им ни на секунду не давали расслабиться, не давали забыть, что они не принадлежали ни этой истории, ни этому кругу. Положа руку на сердце, расслабляться и чувствовать себя комфортно в их присутствии Саше хотелось в последнюю очередь. Это как минимум было бы невероятно глупо. А они не глупые. И очень хорошо, если все здесь присутствующие ненадолго об этом забудут. Потому про себя она благодарила Грина за эту тишину, толковать ее можно было как угодно.

И еще один круг. Саша сползла на Грина, удобно устроив голову у него на плече – к черту протоколы, тем более беседа же идет вне его, правда? Она игнорировала предупреждающий взгляд Валли, вроде: «Возьми себя в руки».

Я не буду брать себя в руки, просто вообрази, такие допросы будут теперь ежедневным аттракционом. И если так, то я лучше прилягу. Она чувствовала руку Грина, жест по-настоящему защитный, когда он приобнял ее за талию. Вроде ничего особенного, но он был будто готов схватить всех присутствующих обитателей Центра и вылететь сразу в окно. Он не менялся в лице, не переставал вежливо улыбаться. Саша догадалась только по той причине, что успела хорошо изучить, как он работает. От Грина пахло знакомо, привычно, и от него было тепло. Она раньше не замечала, если честно, сколько в нем было воздуха. Что его происхождение – это не только об огне, оказывается, это об ощущении полета.

Голос Ивана прозвучал неожиданно, Саша ощутила смену интонации:

– Но мы, верно, вас утомили. Благодарим за встречу и за согласие посодействовать и встретиться в неформальной обстановке. Поверьте, нам бы очень хотелось, чтобы результаты ревизии были положительными. – В этот момент он бросил выразительный взгляд на Мятежного, который даже не потрудился скрыть то, как его перекосило. Иван продолжал: – В знак наших добрых намерений примите эти приглашения. – Он протянул Валли четыре сразу, Саша снова отметила позолоту и безупречный почерк, Мятежный уже стоял за плечом наставницы и негромко хмыкнул:

– Не успели приехать, а уже погружаете город в атмосферу декаданса и московских буржуазных тусовок?

Иван усмехался, широко, крайне удовлетворенно, и даже в его усмешке можно было утонуть. Кто сказал, что это будет менее неотвратимо, чем была его улыбка?

– Именно. Я бы даже сказал, что это будет в сказочных традициях, Москва вам бы тоже быстро наскучила. И да, это будет маскарад, советую выбрать нечто… экстраординарное.

Саша отзеркалила его усмешку, поднимаясь и утягивая за собой Грина – прочь отсюда, прочь на воздух, на настоящий воздух, здесь все пропитано Сказкой и все ненастоящее.

– О, разве Марк недостаточно экстраординарен ровно такой, как он есть?

Самый красивый мальчик на этой дискотеке, золотой сказочный герой улыбался, глядя ей в спину.

– Безусловно, ваш Марк – это отрада для моих глаз. Как и все вы!

Саша не знала, как на это реагировать, более того, ей не хотелось на это реагировать, они терпеливо дождались, пока Валли попрощается, тоже всецело по протоколу. Виктор не прощался вовсе, что-то подсказывало, что прощание в его исполнении – это нечто окончательное. Саша первой вылетела из номера. Было душно, и горели щеки, и она в самом деле никогда не видела таких красивых людей, но, может быть, их лучше и не видеть, потому что они не люди вовсе и пахнут ладаном, чем-то сладким и Сказкой. И слова у них – тот же золотистый ядовитый мед.