Пыльные перья

Возвращение в Центр, как всегда, было шумным, Мятежный и Озерская переругивались, если в номере Ивана и произошли какие-то уникальные моменты единства, они были забыты, едва все вышли на свежий воздух. Оттрепать друг друга за холки – это было привычнее и понятнее. А все то, что случилось наверху, – это неясно. И это страшно. И черт знает, что это было. Но ведь стая уцелела? А значит, мы все сделали правильно. Саша чувствовала, как бешено вращаются шестеренки у нее в голове, пытаясь привести все к единому заключению. Валли отпирала двери – ключ у нее был всего один, и он был совершенно бесполезен, если находился хоть в чьих-то руках, кроме ее собственных. В Центр без его главы попасть было невозможно.

Валли молчала всю дорогу, изредка сдержанно улыбалась их комментариям и шуткам, но ее разум был где-то очень далеко. И Саша на секунду задумалась, насколько же сильно Валли им доверяла, если позволяла телу оставаться неприкрытым, а себе уходить в глухую задумчивость, просто зная, что они рядом и, если что, они справятся. Саша так часто упрекала ее в том, что она до сих пор обращается с ними как с детьми. Вот только детьми они не были уже давно. И Валли это прекрасно знала.

В какой момент ты на самом деле перестаешь быть ребенком?

– А Озерская, стоило увидеть нашего нового всеобщего краша, тут же уплыла. – Мятежный усмехался, пропуская ее перед собой, следующий ядовитый комментарий летел ей в спину: – Мне пришлось тебя встряхнуть, чтобы ты перестала смотреть ему в рот. – Он продолжил, очень похоже изображая Сашину манеру говорить, копируя ее выражение лица: – «Если только я окажусь вашей потерянной сестрой», вашу мать, если бы не общий официально-пафосный тон этой встречи, я бы от смеха умер.

Саша пораженно к нему развернулась. «Встряхнуть тебя»? В смысле? Саша еще раз прокрутила воспоминание, вспомнила ладонь у себя на спине, надежный якорь. Глаза у нее чуть расширились.

– О, Маречек, пожалуйста, пожалуйста, мне так идут черные вуали. Но подожди, это был ты? – И тут же недовольно затрясла головой, отфыркиваясь как кошка. – Я уплыла? Ты сам вел себя как глупый подросток. «Буржуазные московские тусовки». Не так смешно, а?

Грин вмешался мягко, развел их по разным сторонам:

– Давайте согласимся, что вы оба вели себя как животные, и какое счастье, что там был бедный Гриша, которому пришлось все выслушивать за вас. – Видимо, он заметил вытянувшиеся лица Мятежного и Озерской, потому что выглядеть серьезным у него перестало получаться, в глазах плясали искорки. И в эту секунду остатки медового дурмана будто отпустили, дышать стало будто легче.

Саша возмущенно воскликнула:

– Но ты любишь нас!

Грин вздохнул, печально покивал, а непослушная челка упала ему на глаза. У Саши кончики пальцев ныли, так хотелось до него дотронуться, и она точно знала, что их таких здесь как минимум двое.

– Вы, к сожалению, любови моей жизни. Иногда я еще вспоминаю то время, когда вы умели общаться как люди… Слышу ваши голоса…

Они смеялись, ровно в эту секунду было легко смеяться и было хорошо там, где они были, потому что липкое ощущение отпускало и потому что все они были здесь. И обижаться друг на друга было в эту секунду просто бесполезно. Сейчас можно забыться. А завтра мы посмотрим.

Валли прервала их негромко, мягко ввинтившись в разговор:

– Рада, что вы в хорошем настроении. У меня на сегодня еще есть работа, я буду у себя. А вот вы свободны. – Уголки ее губ дрогнули, когда она на них смотрела. Валли пришлось привстать, а Мятежному – чуть наклониться, чтобы она могла взлохматить ему волосы. Это потом он сделал недовольное лицо, это потом он беззлобно отпихнул ее руку в сторону, но момент, когда он наклонился, Саша застать успела. Валли невозмутимо продолжала: – И да, Гриша прав. Вы двое сегодня вели себя безобразно, но я вам это прощу, потому что не вы это начали. – Валли усмехнулась, добавив еле слышно, себе под нос: – Кто вообще встречает гостей в халате?

Она двинулась вверх по лестнице первой, Саша терпеливо дождалась, пока ее шаги затихнут наверху, обернулась на Мятежного и Грина и заявила:

– Сейчас я иду в душ, мне нужно смыть эту тонну меда, такое количество вредно для кожи. А после мы с вами поговорим. Вам, уверена, тоже есть чем поделиться. Так что за мной, господа.

Мятежный и Грин переглянулись чуть растерянно, будто спрашивая друг у друга, про какой именно мед она говорит. Так и не обнаружив достойного ответа, они молча двинулись по лестнице вверх. Саша маленькой розовой запятой с плюшевым котенком мелькала впереди и вид имела крайне воинственный.

Старый Центр будто вздыхал с облегчением, приветствуя их дома.