Раб Петров

Наступило молчание. Ещё какое-то время государь машинально пытался вырваться из рук своего мастера – Андрей слегка встряхнул его величество за плечи, не думая, что ведёт себя очень непочтительно. Пронзительный взгляд Петра Алексеевича, казалось, полоснул его по лицу.

– Ч-что ты говоришь?

Андрей кивнул, не желая тратить время на пустые разговоры. Но, вопреки надежде, облегчение не проступило на лице царя, напротив – он будто не мог решить, опаснее для него царевна Софья живая или мёртвая. Тем временем та оказалась совсем близко к ним; Андрей кожей ощутил леденящий холод… Призрак Софьи был страшно похож на живого человека, её волосы, ресницы, даже румянец на щеках, всё-всё выглядело настоящим.

Андрей приказал одному из новых изумрудов создать преграду между ними и призраками; с камня слетели несколько всполохов, взмыли к потолку, растянулись, создавая полупрозрачную стену. Это должно было остановить мёртвую Софью и её свиту – однако царевна презрительно улыбнулась и легко прошла сквозь преграду – будто улицу перебегала под дождём.

Плохо. Что ещё приготовил им сегодня неведомый враг? «А ведь он наверняка где-то совсем недалеко, – подумалось Андрею, – и он не знает, что силы царского мастера тоже возросли!» Тем временем его величество покачнулся, шпага выскользнула из его ослабевших пальцев – государь мешком свалился к ногам Андрея и призрачной царевны Софьи.

«Старшему» изумруду был отдан приказ какими ни на есть возможностями защищать государя. Камень мигнул, раздумывая: вокруг Петра Алексеевича обвился тугой упругий кокон – наподобие того, что Андрей создал тогда, на ассамблее.

Магию же троих «младших» камней Андрей мысленно объединил в одно тонкое, но мощное, разящее оружие: из-под его руки в воздухе всплыло изящное копьё с наконечником, отливающим серебром. Стрельцы кинулись вперёд, заслонили Софью; они яростно размахивали своими бердышами, стремясь срубить наконечник копья.

Чудесное оружие атаковало легко и чётко – Андрей представлял, будто копьё – продолжение его руки, и сражался как шпагой, памятуя уроки маэстро Сакконе. Ему удавалось уводить копьё из-под ударов бердышей, но вот пробить защиту неприятеля пока не получалось. Стрельцы действовали слаженно – видать, сказывалась прижизненная выучка. Одни оборонялись, другие же пытались обойти Андрея, добраться до Петра Алексеевича; к счастью, за него можно было пока не беспокоиться и положиться на ведьмин изумруд.

Сколько могло так продолжаться?! Андрей не сомневался, враг действует по собственному плану, старается измотать его, обессилить – тогда и государь, и Питербурх окажутся в его власти… Он содрогнулся, представив, что творится сейчас на улицах… Верно, пока он вынужден здесь находиться, Нева снова выходит из берегов…

Он едва не зарычал от бессилия. Что, если покинуть ненадолго его величество – ведь тот всё равно под защитой – и выбежать хоть на минуту на улицу? Андрей не скрывал от себя, что судьба Питербурха, которому угрожала катастрофа, волнует его в этот миг не меньше, чем судьба государя. Ему уже слышался шум волн за окном, испуганные людские крики, треск и грохот…

В дверь громко постучали.

– Пётр Алексеич! – раздался голос Меншикова. – Дозволь войти: кажется, пора уж о спасении подумать!

Андрей перевёл взгляд на лежащего ничком царя. Не получив ответа ни от него, ни от Андрея, Меншиков, разумеется, откроет дверь и войдёт. Тех он, конечно, не увидит, но… Быть может, попросить его найти лекаря? Но что это даст, кроме нескольких дополнительных минут?

– Ваше величество, я от Якова Виллимовича со срочным докладом к вашей милости, – послышался ещё один голос, который Андрей не мог не узнать. – У нас там уж нижние окна затопляет…

Он стиснул зубы. Явился, значит, разведать, как дело пошло, пёс шелудивый?

Засов на двери прыгал. Меншиков кричал: «Андрей, ты там? Что с Петром Лексеичем? Что молчите?» Донеслось неясное бормотание, кто-то что-то спрашивал, Меншиков ответил: «Да не один он, с ним мастер его, Андрей Иваныч, только вот не отвечают что-то…»

Сейчас самое время, а то ведь опять уйдёт, понял Андрей. Он резко отскочил назад, на всякий случай прикрывая собой государя, развернул чудесное копьё в воздухе. Оно метнулось к двери – остриё копья прочертило на ней знак, напоминающий молнию… Дверь вспыхнула зеленоватым огнём и тут же осыпалась кучей пепла.

– Какого?… – начал было ошарашенный Александр Данилович, но Андрей его не слушал. Собеседник Меншикова мгновение стоял, разинув рот – видно, удалось-таки поймать его врасплох! – затем проворно попятился в полутёмном коридоре к дверям. Уйдёт же, опять уйдёт – ищи его потом!

– Миллер! – бешено крикнул Андрей. – Я знаю, что это всё вы! Вам не скрыться!

Он сорвался было с места, но тут же поглядел назад – призрачные существа исчезли, точно их и не было. Значит, его величество пока будет в безопасности.

– Что, Андрей, что с Петром Лексеичем? – бормотал Меншиков. Он склонился над государем, ничего не понимая. – Зачем тебе Миллер?