Раб Петров

Давно уже рассвело. Точно два каторжника, скованные одной цепью, они не могли разойтись в разные стороны. Оба исподтишка наблюдали друг за другом, предугадывали следующий ход, пытались прочитать мысли и намерения. Оба нуждались в том, чтобы их беседа не закончилась слишком внезапно. Оба принуждены были сдерживаться и не обнаруживать подлинных эмоций.

Даниэль Васильевич Миллер, настоящее имя которого, как помнил Андрей, было Данила Мельницын, попросил его присесть на поваленный ствол сосны и выслушать. Самому же ему, как он утверждал, необходимо расхаживать туда-сюда, ибо утро выдалось туманное и зябкое. «Вы молоды и сильны, Андрей Иванович, – сказал Миллер, насмешливо блеснув карими глазами, – а вот мне выносить такой холод далеко не просто».

Андрей даже не сомневался, что противнику известно про ведьмин перстень и его свойства. Единственное, о чём тот, скорее всего, пока не знал – это о новых изумрудах, благодаря которым возможности Андрея возросли. Он мысленно приказал «старшему» камню «молчать», что бы ни случилось – их неприятель слишком непредсказуем, да и непонятно пока, что ему сейчас нужно от царского мастера.

Впрочем, Миллер казался на удивление спокойным и дружелюбным – точно таким же, каким он был, когда навещал Андрея в его домике и приносил интересные книги и рукописи. Андрей присел на поваленное дерево, скрестил руки на груди, и, не отрываясь, наблюдал за противником. По телу разливалось ровное тепло – «младшие» изумруды беспрекословно слушались «старшего брата».

– Уверен, вы считаете меня своим врагом… Не только из-за вашего государя, но и просто потому, что цели наши слишком различны, – говорил Даниэль Васильевич. – Позвольте с вами не согласиться: наши цели на самом деле куда более схожи, чем вам представляется.

– И какие же это цели? – настороженно поинтересовался Андрей.

– Добиться совершенства в своём мастерстве. Изучить себя, свои способности как можно лучше. И, разумеется, употребить их на благо человечества. Ведь так?

– Так, – Андрей был вынужден согласиться.

– Вот видите. И, как я понимаю, вы со своим довольно сильным и необычным магическим даром – бесконечно одиноки в этом мире. Вы не имеете не только подобающего наставника и товарищей, но даже и просто разумного существа рядом с собой, которое могло бы хоть как-то поддерживать ваши начинания, правда ведь?

– Правда.

Андрей удержал невольный вздох. Только сейчас, когда Миллер произнёс это вслух, он подумал: действительно, насколько легче было бы, если бы им с детства руководил кто-то, кто был бы старше и умнее, разбирался бы в жизни, мог советовать и предостерегать, а главное: знал всё о магии изумрудов и учил бы его, Андрея, обращаться с ней правильно! Если бы так! Возможно, тогда и остались бы живы его родные, отец бы не потерял рассудок и здоровье. Да и ему самому не пришлось бы вечно метаться между желанием простой, понятной жизни и невозможностью жить этой самой жизнью!

Разве что Гинтаре – то время, когда они были вместе – помогала ему упражняться с камнем. Но она мало знала о мире человеческом, ибо Агне ненавидела людей, и дочь свою к ним не допускала. А вот будь у него, Андрюса, подлинный наставник, о котором говорит Миллер… Он взглянул на собеседника в упор.

– Теперь поздно об этом толковать! Да и кого вы прочите мне в наставники – уж не себя ли?!

– Ах, не спешите, друг мой, – улыбнулся Даниэль Васильевич. – Молодость горяча! Если бы вы меня понимали, если бы у нас было больше времени… Ведь и я правда повидал в жизни многое – о, гораздо больше, чем вы! И, знаете, по прошествии стольких лет я не успокоился: хочу довести своё мастерство до совершенства! Этот век будет куда более благоприятен для моих изысканий, чем старые, тёмные времена.

Андрей пожал плечами.

– Вы, господин Миллер, говорите о себе, как о каком-то древнем мудреце! Да ведь вы, должно быть, лет на десяток-другой старше меня, и только.

– Отчего вы так решили? – поднял брови Миллер. – Внешность обманчива, уж вам ли не знать?

Даниэль Васильевич задал свой вопрос совсем спокойно, однако дрожь пробежала по телу Андрея. Он невольно сжал руку в кулак.

– Опасаться меня не нужно, – Миллер верно понял его движение. – Полагаете, я хочу вас уничтожить? Да вовсе нет – вы настоящий самородок: юный, не огранённый, с огромной силой, которая пока ещё спит. Вы мне интересны и, пожалуй, могли бы пригодиться.

– Но для чего я вам нужен, когда вы и сами – могущественный колдун? Вы умеете куда больше меня…