Раб Петров

Внезапно Залтис бросил на него взгляд через плечо, легко, будто в танце, скакнул к нему, обходя противника. Мёртвые стрельцы по сравнению с ним казались неуклюжими увальнями – они успели лишь выставить свои алебарды. Но Залтис, не останавливаясь ни на миг, провёл по туманным нитям, связывающим Андрея, янтарным остриём своего клинка… Те начали съёживаться, точно подожжённая пеньковая верёвка. Через мгновение Андрей был свободен.

Он не сразу смог вскочить на ноги – онемение всё ещё давало о себе знать. Если бы нынешний супруг Гинтаре не подхватил его, Андрей, вероятно, упал бы и не добрался до изумруда. Но с помощью Залтиса ему удалось восстановить равновесие, а когда перстень наконец-то очутился на его руке, сил тотчас прибавилось. Не дожидаясь приказа Андрея, «старший» камень объединил свою мощь с «младшими»; и очень вовремя – на смену стрельцам, которых Залтис буквально разметал во все стороны, выдвинулись новые враждебные существа…

* * *

Если бы в тот страшный день, когда Андрей узнал о выборе Гинтаре, какой-нибудь вещий кудесник сказал ему, что они с Залтисом – соперником, будут биться бок о бок, защищая Питербурх и государя Петра Алексеевича – он ни за что не поверил бы. Но теперь – ах, как кстати пришлась эта помощь! У него не было времени думать и переживать заново то, что он пережил тогда. Они не сказали друг другу ни слова, но сейчас Залтис, царь лесной, был его боевым товарищем, которому Андрей полностью доверял.

Залтис, казалось, не сражался, а танцевал или играл – легко, непринуждённо, с полуулыбкой на бледных узких губах. Когда сам Андрей уже пошатывался от усталости, его удивительный союзник даже не запыхался. Постепенно стрельцы-призраки были сметены ими полностью: Андрей, как и прежде, сотворил в воздухе нечто вроде копья, которым пользовался как шпагой – это позволяло держать врагов на расстоянии. Залтис же довольствовался своим странным клинком, изогнутым, точно рог, с острым янтарём на конце. Толпа вокруг рассеивалась; враги, которых они поразили, не лежали, подобно мёртвым телам на поле брани: некоторые из них будто проваливались под землю, другие разбегались, расползались, прятались, иные – вспыхивали и растворялись в воздухе. Андрей догадывался, что далеко не все из них уничтожены… Впрочем, сейчас рассчитывать на большее всё равно невозможно! Главное, не дать потоку этой нечисти захлестнуть Питербурх. И ещё – он обязательно должен схватить Миллера…

Залтис остановился и опустил клинок – лес вокруг них уже совершенно опустел. Андрей настороженно огляделся, ожидая нового нападения, и тотчас заметил, что их недруг, который только что был жив и здоров, побледнел до синевы, пошатнулся и осел прямо в пожухлую, заиндевевшую траву…

Однако Миллер не принимал участия в бою и руководил своими созданиями издалека: его не могли ранить! Неужели Даниэль Васильевич переоценил собственные силы и исчерпал себя досуха? Андрей понятия не имел, сколько времени ему понадобится, чтобы восстановиться, но ведь Миллер, кажется, упоминал, что хотел бы делать это быстрее…

Пока Андрей размышлял, Залтис уже сунул свой клинок, снова ставший охотничьим рогом, за пояс, и сделал шаг к упавшему…

– Стой! Подожди! – Андрей не имел основания доверять Миллеру, даже поверженному: он поспешно выставил вокруг себя и Залтиса защитный конус.

Но юный царь лесной, что почти не знал людей и их повадки, лишь глянул на Андрея с упрёком, одним движением «смахнул» защиту и склонился над Миллером, нимало не заботясь о собственной безопасности. Миллер лежал, откинув левую руку; Андрей успел только заметить, что в ней что-то блеснуло – он рванулся вперёд, но не успел. В раскрытой ладони их противника оказалась маленькая бутылочка, из которой моментально появилось некая сущность, очертаниями напоминавшая женщину: длинные белые волосы, что в неподвижном воздухе шевелились, будто щупальца осьминога, крупные алые губы, руки с тонкими, длинными пальцами… Молниеносным броском она вцепилась в Залтиса, приникла к его рту – тот беспорядочно взмахнул руками, попытался нашарить своё оружие, но руки упали безжизненными плетьми… Залтис несколько секунд ещё побился в судорогах, пока существо в смертоносном поцелуе почти мгновенно вытянуло из него жизнь… Когда тварь отпустила неподвижное тело, Залтис, и без того бледный и тонкий, казался тенью самого себя. Он упал на траву; Андрей на миг встретился взглядом с остановившимися прозрачно-зелёными глазами…