Работа над фальшивками, или Подлинная история дамы с театральной сумочкой

Вторая страница «экспертизы Арзамасцева», возможно, представляет для нас, озабоченных изнурительными провенансными разведками, еще больший интерес. Это настоящий «парад громких имен», не обеспеченных, однако, никакими свидетельствами, кроме самонадеянных утверждений самого «эксперта». Запросы, посланные в музей фон Тиссена в Мадрид и в Пушкинский музей в Москву, продемонстрировали, что французско-российский специалист, возможно, лукавит. О бароне фон Радаке там и не слышали.

На мой поверхностный взгляд, реально существовавшее дворянское семейство фон Радак искусно приплетено торговцами сомнительными картинами, чтобы обеспечить пристойно смотрящееся, но лживое происхождение. Что не удается приписать Овсею Фридману, берет на себя венгерский барон. Но при малейшем усилии и критическом отношении эти волшебные сказки рассыпаются в прах.

Пристальное исследование личности Александра Арзамасцева, проведенное въедливыми британскими журналистами Саймоном Хьюитом (Simon Hewit) и Джоном Хелмером (John Helmer), показало, что почти ничего из того, что сообщает о себе сын уважаемого московского ученого Александра Павловича Арзамасцева[130] — Александр Александрович Арзамасцев, — не соответствует действительности. Например, по адресу, указанному на его фирменных бланках — 36 Avenue Jean-Moulin, 75014, PARIS, — найти его невозможно. Там просто никто не знает о существовании такого человека. «Желтые страницы» в их персональной и деловой частях также хранят о нем гробовое молчание, что весьма странно для специалиста, предлагающего свои услуги в публичной сфере коммерческой экспертизы художественных произведений. Подписанные его именем заключения содержат орфографические ошибки, непозволительные даже школьнику. Вместо «certificates» он пишет «sertificates», вместо «soussigne» — «sousigne», слово «oeuvre» заменяет таинственным «oevre» и так далее. Последние двадцать лет господин Арзамасцев объявляет в прессе, что он готовит каталог-резоне Эль Лисицкого, однако никаких следов этого проекта обнаружить не удается. Французский юрист, у которого журналисты попытались получить консультацию относительно «sertificates» Арзамасцева, коротко ответил им, что «закон не для имбецилов».

Вторая страница «экспертного письма» Александра Арзамасцева

Этим лапидарным замечанием он хотел выразить мысль, что обилие ошибок в документе должно изначально насторожить потенциального клиента подобного «эксперта» относительно возможности мошенничества.

Мне же картина видится совсем иной. Как некогда косноязычный сибирский хлыст своими темными речами очаровывал немецких принцесс, доведя их de facto до стенки в грязном подвале, так и нарочитая безграмотность некоторых специалистов находит отклик в сердцах и кошельках доверчивых европейских и американских покупателей. Мало того, служит доказательством загадочности славянской души[131].

Человеку, относящемуся с понятным недоверием к моим волюнтаристским характеристикам господина Арзамасцева и его писаний, я предлагаю ознакомиться с фрагментами свободных показаний на судебном процессе в Германии Ицхака Заруга, предоставленными конфиденциальным источником. Вот как он описывает обретение им на постсоветском пространстве уникальной коллекции произведений русского авангарда:

Однажды мне позвонил незнакомец и представился Министром культуры Азербайджана. Его звали Бен Ято (Ben Yato). Возможно, имя произносится как-то иначе (нет нужды говорить, что обнаружить следы таинственного Бена Ято не удается). Я помог ему достать лекарство для жены, страдавшей каким-то сердечным недугом. Я принимал его в Тель-Авиве и помогал наладить контакты в госпитале. В свою очередь он захотел помочь мне, сведя с дилерами, которые могли продать мне картины. И он в самом деле оказал мне услугу. Я покупал картины из Азербайджана. По десять-двадцать штук зараз, когда это было возможно.

Позднее я установил прочные контакты с правительством Азербайджана и заключил соглашение, дающее мне право на производство поисков и раскопок множества значительных археологических объектов по ходу следования Великого Шелкового пути.

По условиям соглашения я нанимал как минимум триста рабочих, приобретал оборудование и вообще все необходимое для проведения раскопок и изысканий. Все документы были готовы к подписанию, но я не помню, подписали мы их или нет. Хотя мы отправили из Израиля кое-какое тяжелое оборудование и наняли персонал.

Затем до меня дошли предупреждения в виде слухов, что я не должен ехать туда, поскольку мафия вовлечена в эту ситуацию.

Это было опасно. У меня было два партнера, которые испугались и отказались продолжать работу. Они вышли из проекта.

Образец «экспертизы» Александра Арзамасцева

Я очень хотел продолжать, но видел сложности и опасности: плохая погода, много дождей, тяжелые условия, рабочие, ворующие все что плохо лежит и т. д.

Итак, я решил расстаться с этой идеей, смирился с потерей инвестиций, чтобы остаться целым и невредимым.