Работы разных лет: история литературы, критика, переводы

Бросается в глаза и другая характерная черта русистики, также имеющая давнюю историю, но особенно отчетливо проявившаяся в современных исследованиях: Россия рассматривается как некое структурированное целое. Конечно, любая из провинций стремилась замкнуться в пределах собственной территории, однако в российской научной мысли преобладало стремление охватить единым взглядом весь русский мир, а его отдельные временны́е и пространственные проявления рассматривать только с точки зрения целого. Ныне все яснее осознаются единство и неделимость, своеобразие и оригинальность этого мира; все более очевидным становится тезис о том, что «Россия – это особый географический мир» (Савицкий[686], Танфильев и др.). Физическая и экономическая география выдвигает все новые веские доводы в пользу того, что территория России-Евразии представляет собою некое единство. Разыскания о изогемоагглютинации [Blutagglutination][687] (Бунак[688], Вишневский[689]) выявили схожесть расового указателя [Rassenkoeffizient][690] народов России и таким образом позволили вывести основной антропологический признак евразийского мира. Этнографические исследования последнего времени (Зеленин, Трубецкой[691]) шаг за шагом выявили единство евроазийского культурного цикла [Kulturzyklus] и его отличие от культур других стран. Готовится также почва для изучения структурной общности языков России, изначально не связанных родством. Сошлемся на исследования Бубриха о структурных отношениях между великорусским и мордовским языками[692], на работы Селищева[693] и Георгиевского[694], в которых освещаются некоторые интересные случаи симбиоза русского и соседних неиндоевропейских языков.

Для русской теоретической мысли издавна характерны некоторые специфические тенденции. Очевидно, что нет какой бы то ни было монопольной русской научной методологии, которую можно было бы противопоставить другой, безраздельно господствующей на Западе; однако существуют лейтмотивы, характеризующие не место функционирования науки, но научную эпоху. При всей интернациональности этих лейтмотивов необходимо все же считаться с местной средой, им благоприятствующей либо противодействующей. В благоприятных местных условиях то или иное направление исследований благополучно развивается и дает ценнейшие научные результаты; напротив, научные течения, идущие наперекор ходу вещей, наталкиваются на неизбежные препятствия. Это особенно ясно обнаруживается в том, что любое научное направление – периферийное ли, угодное ли духу времени – неизбежно вытесняется противоположным, приводящим ситуацию к перелому.