Radiohead. Present Tense. История группы в хрониках культовых медиа

Я подозреваю, что сумел встретиться с Йорком в зоне его «хорошего самочувствия», до того, как начнут поступать отзывы общественности на Hail to the Thief, и что если бы мне дали побеседовать с ним уже после того, как его музыку, как обычно в последнее десятилетие, расхвалят направо и налево, то я бы увидел куда более параноидального андроида.

Хотя, чего жаловаться?

Йорк оказался проницательным компаньоном для прогулки среди мечтательных шпилей. Его литературные источники вдохновения (Э. Э. Каммингс, Филип Ларкин, Данте) не менее разнообразны, чем музыкальные (Чарли Мингус, Телониус Монк, Брукнер); когда мы забрели в колледжскую часовню, он предложил украсть антикварный спинет. Он культурен, но эта культурность не давит на вас.

А еще я считаю, что его миниатюрный радикализм вполне искренний. Я спросил его, почему, в отличие от Роберта дель Наи из Massive Attack или Деймона Албарна из Blur, он не стал громко высказываться против иракской войны.

– Я полностью им доверял. Я думал, что если это [существование оружия массового поражения] правда, то нам, очевидно, нужно что-то с этим делать. Я пытался не верить, что наш славный лидер ошибся в своих политических пристрастиях, но с течением времени по поведению нынешней американской администрации стало чертовски ясно, что им нужно только одно – сделать так, как им хочется.

Йорк категорически отказывается от роли «рупора поколения».

– Это полнейшая чушь! – выпалил он, когда я попытался примерить на него эту «шляпу», но, учитывая его расплывчатый экологизм и смутные высказывания против истеблишмента, он кажется просто идеальной кандидатурой на эту роль – ну, по крайней мере, если он всерьез решит этим заняться. Он признал – когда я заставил его пройтись по магазинам одежды и обуви на Тёрл-стрит, – что недавно купил пару ботинок Chelsea ручной работы в магазине на Джермин-стрит, но даже этот эксцесс он все равно испортил, добавив:

– Но для того, чтобы их носить, нужен подходящий костюм, а у меня его нет, так что они просто стоят у меня в шкафу.

Вернувшись к гостинице «Рэндольф», мы с Йорком распрощались, и он отправился на репетицию. Прощаясь, он отметил, что Оксфорд иногда кажется ему маленьким, и, хотя он не смог бы жить в столице, потому что она вызывает у него бессонницу, с удовольствием бы переехал в город, где есть какое-то подобие музыкальной сцены, вроде Бристоля. Наблюдая, как его куртка цвета хаки растворяется вдали на Бомон-стрит, я понял, что он совершит большую глупость, переехав куда-либо еще, кроме другого университетского города.

Несмотря на мультиплатиновые альбомы, тридцать семь прожитых лет и якобы повышенную эмоциональность, Йорк растворился в послеполуденной толпе, не оставив в ней даже легкой волны, – просто еще один вечный студент с нашивкой Кампании за ядерное разоружение.

Глава 3 История Чокки

Ян Гиттинс, Q, лето 2003 года

27 февраля 2002 года дизайнер Radiohead Стэнли Донвуд вышел на сцену «Степлз-Центра» в Лос-Анджелесе, чтобы получить «Грэмми» в номинации «Лучшая упаковка записи» за работу над интересной, похожей на книгу обложкой альбома Amnesiac. С ним был его ближайший коллега и творческий помощник, Чокки. Один из секретов Полишинеля вокруг Radiohead наконец-то оказался полностью раскрыт: Чокки – это не кто иной, как Том Йорк.

Йорк давно интересовался визуальными искусствами и графическим дизайном, так что придумал себе альтер эго Чокки, чтобы работать вместе с Донвудом, бывшим товарищем по колледжу, над поразительным оформлением обложек группы, начиная еще с The Bends в 1995 году. Под еще более эксцентричным прозвищем Доктор Чок он также значится как один из «картографов», составивших сложную карту абстрактных символов, которые сопровождают новый альбом Hail to the Thief. Донвуд уже давно известен как главный создатель заумных, отвлеченных рисунков на обложках альбомов, сопровождающих не менее интеллектуальную музыку Radiohead, но вот роль Чокки не так легко понять. Откуда вообще взялся этот странный персонаж? Йорк в своем обычном стиле отказывается сообщать хоть какие-то подробности, но имя явно позаимствовано из «Чокки», изданного в 1968 году научно-фантастического романа Джона Уиндема, автора «Дня триффидов».