Рафаэль

Он рассмеялся и выпустил меня, отступая так далеко, как позволяла ему душевая кабинка. Его лицо просветлело от смеха и осталось таким даже когда он замолчал. Уже лучше — во многих смыслах.

— Не стоит ранить меня, чтобы удержать от сегодняшней битвы, Анита. Если все поймут, что ты способна всерьез навредить мне, это лишь станет новым пунктом в списке моих слабостей, который составляют мои враги.

— А ты не можешь сказать, что получил травму во время тренировки? — Предложила я.

— Зачем мне лгать?

— Потому что сейчас ты на пределе своей уверенности, а я не хочу посылать тебя в битву, если ты не уверен, что можешь победить.

Он посмотрел мне в глаза, и это был лучший прямой взгляд из тех, что у нас были, когда мы находились наедине, будучи обнаженными, но сейчас речь шла не о сексе, а потому отсутствие одежды не имело значения.

— Я не переживал о первых вызовах, которые получал — они не имели большого значения для родере, как и для организации, которую я построил (речь о Пушистой Коалиции — прим. переводчика), но сейчас мы рискуем лишить наш народ будущего. Я уже не первый год наблюдаю за Гектором. Я даже подумывал о том, чтобы привезти его сюда, тренировать и когда-нибудь назначить своим наследником.

— Разве для этого ему не пришлось бы убить тебя? — Спросила я. Я стояла, обняв себя руками, потому что без горячей воды здесь стало холодновато.

— Нет, ему пришлось бы убить того, кто убьет меня.

— Я не понимаю.

Рафаэль протянул мне одно из полотенец, которые он взял снаружи кабинки. Я взяла его и начала вытираться, пока мы разговаривали.

— Я хотел найти молодую веркрысу, которую мог бы назначить своим преемником. Гектор был в списке претендентов. Через пять-десять лет он стал бы тем, в ком нуждается родере и Коалиция, но на данный момент он слишком молод и неопытен, чтобы вести нас. Если сегодня ночью он победит, это будет катастрофа.

— Ага, потому что ты будешь мертв. — Сказала я, аккуратно промакивая свои волосы, стараясь не растирать их и не заворачивать в полотенце, потому что это испортило бы мои локоны. С тех пор, как свадьба начала приближаться, мы с Микой неделями слушали от Жан-Клода лекции о полотенцах. Я буду невестой, а Мике надо будет стоять рядом с нами, и господь в этот день велел нашим волосам выглядеть потрясающе и никак иначе. Даже сейчас, когда я слушала Рафаэля, я старалась помнить об этом. Глупо, но это порадует Жан-Клода.

— Сейчас, когда некому встать на место, моя смерть и правда будет катастрофой, но когда-нибудь я проиграю, Анита. В какой-то момент каждый воин стареет и слабеет, а когда речь идет о двух соперниках одного размера и уровня подготовки, иной раз все решает удача. В боксе и смешанных боевых искусствах проигравший остается в живых, чтобы больше тренироваться и стать лучше, чтобы учиться на своих ошибках и однажды вернуться, завоевав себе победу, но сегодня проигрыш для одного из нас будет фатальным.

— Прежде чем ты опять начнешь затирать, что не сможешь выиграть сегодня — он действительно настолько лучше тебя?

Рафаэль покачал головой.

— Нет, я так не думаю, но для меня его смерть — это растрата потенциала. Я буду оплакивать его проигрыш, а он будет праздновать мою гибель. Сегодня я не могу позволить себе рассуждать, как это полагается царю — видеть в нем великого воина и его потенциал. Я должен быть бойцом — не только телом, но и разумом, и вести себя соответствующе. Мне нужно сузить свое восприятие до уровня Гектора, потому что он верит в свои причины для битвы. Он верит, что через тебя и Жан-Клода я продаю веркрыс в рабстве вампирам.

— Это неправда, и ты это знаешь.

— И все же я не могу доказать это Гектору или кому-то еще из моих врагов. Даже сейчас я хочу, чтобы ты кормилась на мне этой ночью и высосала из них силу.

— Физическая приближенность к объекту усиливает все вампирские способности, Рафаэль. Если сейчас, когда Гектор находится так близко от нас географически, я покормлю на тебе ardeur, это только сильнее убедит его в том, что я собираюсь отдать вас всех Жан-Клоду в качестве рабов и еды.

— Сексуальных рабов. — Поправил Рафаэль.

— Прости, что?

Он улыбнулся, но это была не слишком веселая улыбка.

— Ходят слухи, что искусительная сила Жан-Клода превратит нас всех в сексуальных рабов для него и его вампиров, а также для тех верживотных, которые близки с ним и с тобой.

— Я слышала, что для того, чтобы присоединиться к любой сверхъестественной группе в Сент-Луисе, якобы нужно переспать с кем-то из нас, но прикол про сексуальное рабство — это что-то новенькое. Они что, думают, мы тут сутенеры какие-то, или как, по их мнению, это работает?