Раффлс, взломщик-любитель

– Я знаю ваш стиль игры в крикет, – произнес он задумчиво. – Я иду в «Лордс» каждый раз, когда хочу по-настоящему отдохнуть, и смотрю, как вы играете, вновь и вновь. Да уж, вы берете калитки при бросках на выбивание лучше, чем кто бы то ни был в Англии. Никогда не забуду последних «Джентльменов» и «Игроков». Я был там. Вы готовы на любой трюк – на любой… Я начинаю думать, что, если кто-то и смог бы выбить этого старого австралийца… Проклятье, я считаю, что это именно вы!

Сделка была заключена в кафе «Ройял», куда не желавший слушать никаких возражений Беннетт Эдденбрук пригласил нас на весьма необычный обед. Я помню, как он все время пил шампанское с нарочитой раскованностью человека, находящегося в большом нервном напряжении, а я, вне всяких сомнений, от него не отставал. Однако и без того сдержанный в таких вещах Раффлс был еще более сдержан, чем обычно, представляя собой весьма никудышную компанию. Я до сих пор вижу его, уставившегося в тарелку и без остановки о чем-то размышлявшего. Я помню адвоката, опасливо посматривавшего то на него, то на меня, помню, как я пытался изо всех сил успокоить его ободряющими взглядами. Наконец Раффлс извинился за свою задумчивость, попросил принести ему алфавитное расписание поездов и объявил, что собирается сесть на поезд, отправляющийся в 15:02 до Эшера.

– Вы должны простить меня, мистер Эдденбрук, – сказал он, – однако у меня появилась идея, которую я в данный момент очень хотел бы оставить при себе. Она может закончиться провалом, так что пока я не хотел бы говорить о ней ни с одним из вас. Но с сэром Бернардом поговорить я должен, так что не напи́шете ли вы ему несколько слов на своей визитной карточке? Разумеется, если вы этого хотите, вам следует поехать к нему со мной и услышать мои слова, хотя, правда, я не вижу в этом особого смысла.

Как обычно, Раффлс добился своего, однако после его ухода Беннетт Эдденбрук даже не стал скрывать своего недовольства, и я в значительной мере разделял это чувство. Я лишь мог сказать ему, что упрямство и скрытность – это часть натуры Раффлса, что, однако, никто из тех, кого я знал, не обладает и половиной его смелости и решительности и что лично я всецело доверился бы ему и не мешал следовать своим путем. Большего сказать я не решился даже для того, чтобы развеять мрачные предчувствия, которыми, несомненно, был охвачен юрист, когда мы с ним прощались.

В тот день я больше не видел Раффлса, но, когда я собирался садиться ужинать, мне пришла телеграмма: «Будь у себя в квартире завтра с полудня и не планируй ничего на оставшуюся часть дня. Раффлс».

Телеграмма была отправлена из Ватерлоо в 6:42.

Это означало, что Раффлс вернулся в город. Раньше я бы старался разыскать его изо всех сил, но теперь я знал его лучше. Такая телеграмма означала, что он не нуждается в моем обществе ни этой ночью, ни в первой половине следующего дня, – в тот момент, когда я ему понадоблюсь, он сам быстро меня разыщет.

Он и правда пришел к часу следующего дня. Я видел из окна своей квартиры на Маунт-стрит, как он яростно выскочил из кэба, не сказав извозчику ни слова. Через минуту я встретил его у дверей лифта и он буквально втолкнул меня обратно в квартиру.

– Пять минут, Банни! – вскричал он. – Ни мгновением больше.

Сорвав с себя пальто, он рухнул на ближайший стул.

– Я действительно очень спешу, – сказал он, отдуваясь. – Мчусь наперегонки со временем! Ни слова, пока я не расскажу тебе обо всем, что я сделал. Я выработал план действий вчера за обедом. Прежде всего нужно подобраться к этому Крэггсу. Вломиться в место вроде «Метрополя» не получится, придется действовать снаружи. Проблема номер один: как добраться до этого парня. Тут подойдет лишь один предлог – связанный с нашей драгоценной картиной. Я должен понять, где он ее хранит, а также все, что с этим связано. Что ж, я не могу ни прийти к нему и попросить мне ее показать просто из любопытства, ни явиться в качестве еще одного представителя того, другого старика. Именно из-за мыслей об этом я был таким грубияном за обедом. Однако я нашел решение еще до того, как мы встали из-за стола. Если бы я только получил копию картины, я мог бы попросить позволить мне сравнить ее с оригиналом. Так что я отправился в Эшер поинтересоваться, существует ли такая копия, и провел в Брум-Холле вчера во второй половине дня полтора часа. Копий не было, однако они должны существовать, поскольку сэр Бернард (чья «копия» ТОЖЕ находится там) сам позволил сделать парочку за то время, что картина находилась в его владении. Он разыскал адреса художников, так что оставшуюся часть вечера я провел разыскивая их самих. Однако они работали под заказ, одна из копий покинула страну, и я все еще иду по следам второй.

– Значит, ты все еще не видел Крэггса?