Ранняя философия Эдмунда Гуссерля (Галле, 1887–1901)

1. Д. Мюнха заинтересовало, как и почему уже в «Философии арифметики» и в ранних рукописях, изданных после смерти Гуссерля, у этого математика и философа появились редкие тогда семиотические исследования.[264] Д. Мюнх упоминает о манускрипте Гуссерля «К вопросу о логике знаков (Семиотика)» 1890 года, который специально анализируется в моей книге как раз со ссылками на оценки Мюнха. Теперь и о ряде других проблемных акцентов его книги.

2. Мюнх расценивает концепцию раннего Гуссерля, запечатленную в этом и в других его манускриптах (например, «Über den Ursprung der Geometrie» – «О происхождении геометрии») как «альтернативный проект по отношению к [самой] семиотической философии, поскольку Гуссерль в рамках своего проекта попытался описать психические акты, лежащие в основе знаков и других феноменов…» (Ebenda – курсив мой. – Н. М.). Эта идея в целом верна и интересна: семиотические акценты, повороты анализа Гуссерля – редкие и в тогдашней, не слишком богатой литературе вопроса, которую, как мы видим, из гуссерлевского заголовка к его статье, уже тогда четко относили к семиотике.

Считаю ценным акцентирование у Мюнха вот какого аспекта: в отличие от авторов, которые бросались обвинять Гуссерля в психологизме, едва увидев отсылку – в том числе в работе о логике знаков – к «психическим актам», Д. Мюнх усматривает как раз здесь особую и в целом перспективную специфику гуссерлевского (а раньше и брентановского) анализа, его правомерные, ценные исследовательские акценты и предпочтения.

В Предисловии к книге Д. Мюнха меня также привлекли страницы (10–12), на которых он рассказывает о том, насколько интенсивно разбираемые им проблемы в 80–90-х годах XX века обсуждались и в европейской, и в американской философии. В особенности впечатляет и то, насколько органично исследования упомянутых Мюнхом специалистов по феноменологии уже в XX веке (это Д. Смит, Д. Фёллесдаль, И. Моханти, Р. Чизхольм, сам молодой тогда Д. Мюнх и другие) была вписана в работу мирового философского сообщества.

3. Так, в специальной главе «Интенция и знаки» («Intention und Zeichen») Д. Мюнх исходит из следующего совершенно верного, по моему мнению, общего постулата: «“Интенция” – это основополагающее понятие для феноменологического движения, к которому – наряду с его основателем Эдмундом Гуссерлем – принадлежат такие значительные философы, как Ингарден, Хайдеггер, Шелер, Сартр и Мерло-Понти. А “знак” в свою очередь, – это центральное понятие для семиотических подразделов в философии, к которым относится аналитическая философия языка (sprachanalitische Philosophie)» (Ebenda. S. 13 – курсив мой. – Н. М.). Ценно, что уже где-то в начале проблемного рассмотрения у Мюнха феноменологические основоположения к теории интенциональности содержательно увязываются с разработками таких современных Гуссерлю и более поздних выдающихся авторов (формально не принадлежавших к феноменологическому направлению, а подчас враждебных ему) как, например, Г. Фреге, Б. Рассел, Р. Карнап, Р. Чизхольм (см. SS. 17–23 в книге Мюнха).

Тем, кого интересует целостное, четкое, связное и понятное рассмотрение самого понятия «интенциональность», как и основ ранней феноменологической теории интенциональности, могу порекомендовать соответствующее изложение в книге Мюнха (См., например, раздел «Интенция и знаки в “Философии арифметики” Э. Гуссерля») ещё и потому, что ранняя книга будущего основателя феноменологии – в свете анализа этих проблем в раннем гуссерлианстве анализируется чрезвычайно редко.

О других ценных ремарках Д. Мюнха (например, к любопытному тексту Э. Гуссерля 1893 года «Единство мелодии», Einheit der Melodie) подробно написать здесь невозможно. Потому рассмотрю лишь отдельные гуссерлевские идеи и рассуждения – с учетом небезынтересных, как всегда, комментариев Д. Мюнха.