Рарок и Леса

– На неё, на кого же ещё? Зоя ещё слишком мала, а других племянниц у тебя пока нет. Леса рядом с этим парнем, хотя, увы, не с ним. Но она девочка непростая, и со временем сможет даже зло изменить во благо, а значит, поможет сыну Мары и Верентия, и не только ему одному. Если сама выдержит все испытания, конечно же. А я думаю, что она выдержит, я доверяю ей, и ты доверяй. А теперь, будь добр, спрашивай дальше!

– Мы ведь сейчас не в нашем мире?

– Да. Вы провалились в одну из пространственных пазух, что-то вроде кармана, возникшего в результате катастрофы. Я был бы рад объяснить тебе всё подробнее, но боюсь, тебе не хватит знаний, чтобы это понять.

– Много наших людей пошло на разведку, чтобы выяснить, откуда идут монстры, так долго терзавшие человечество. Я очень боюсь за тех, кто пошёл с отцом и сэром Галлем…

– Я тоже. Они сейчас в самом сердце того, что стало здешним злом. Сказать, что они в опасности, значит, ничего не сказать! Они в страшной, смертельной опасности и даже если их поход закончится успехом, не все могут вернуться из него живыми. Но люди крепчают в борении и труде. Нельзя останавливать тех, кто, не щадя себя, идёт в битву с врагом! Они совершают благое дело, и я верю в их победу. И тебе предлагаю верить вместе со мной. Похвально, что ты беспокоишься, прежде всего, о других, но теперь спроси о себе, ибо время нашего свидания заканчивается.

– Инци, – голос Руфуса, окрепший было во время их разговора, снова сорвался, – ты сказал, что обе любви ниспосланы мне Творцом. Неужели Гелис…

– Была бы тебе прекрасной женой, если бы вы оба повели себя несколько иначе. Да, не всё тогда зависело от тебя, поэтому не вини себя одного, но ты многое мог бы в тот раз сделать по-другому. Я знаю, что тебе это было трудно, но ты мог бы, уж поверь мне. Если бы не отступился и проявил настойчивость – был бы сейчас счастливым мужем и отцом двух прекрасных детей. Но, повторяю – не надо слишком строго судить себя за всё, что было. Любовь, это выбор и дар для двоих, а у вас тогда не получилось друг друга понять. Не вышло оценить и воспользоваться этим даром одновременно. А теперь я приказываю тебе – отпусти Гелис, прости её и себя, не думай больше об этом. Тебе не стоит беспокоиться о судьбе этой девушки. Она счастлива, по-своему, как по-своему будешь счастлив ты, если сам всё не испортишь. Спрашивай ещё, поторопись!

– Инци! Неужели Гюрза?..

– Вот непонятливый! Разве я невнятно выразился о даре, ниспосланном тебе Творцом? Что ты слышал о сочетании таких понятий, как «Бог» и «любовь»?

– Бог, есть любовь… – пролепетал Руфус, чувствуя, что его бросает в жар.

– Правильно, и это истинно так! И ты это прекрасно понимаешь. Так неужели я тебе должен объяснять сейчас что-то дополнительно?

Руфус почувствовал, как краска заливает его щёки. Он всё понял, но ему хотелось узнать ещё так много!.. Влюблённый священник поднял голову, и… в изнеможении закрыл глаза – скамейка на которой только что сидел Инци, была пуста.

Глава 126. Она отняла у меня Глума!

Караван полз по узкой дороге, зажатой между холмов и скал. Вокруг было тихо, как в запрятанной под землю хозяйской кладовке, куда стараниями домашнего кота не заглядывают мыши. Да, тихо и спокойно, но люди нервно оглядывались по сторонам, и также нервно поглаживали оружие, которое держали под руками наготове. Цивилизованные места должны были показаться вот-вот, но как это ни парадоксально, в этих краях пошаливали разбойники.

.....................................................................................................

И не просто пошаливали! За последнее время здесь было ограблено целых пять караванов. Хорошо вооружённых и надёжно охраняемых караванов! И что примечательно – разбойники грабили их, как-то необычно, по-новому. В трёх случаях из пяти, вообще, обошлось без поножовщины. Другие два отделались малой кровью, причём говорят, что никто из торговых людей и погонщиков не был убит или ранен – разбойники потрепали охрану, (тоже без убийств), забрали то, что хотели и исчезли без следа. Раньше-то было по-другому…

В недавние времена разбойники тоже шалили, но большие караваны, как правило, не трогали, а от малых старались отбить возок-другой, как волки поступают со стадом оленей, отбивая слабых, старых и больных, либо совсем юных. Умные караванщики даже приноровились подкидывать им специально приготовленные для этого старые повозки с плохоньким товаром, запряжённые клячами.