Рашен

– Населению Русии под страхом смертной казни запрещено общаться с жителями других стран. И на то существуют три веские причины: во-первых, мир постоянно сотрясают эпидемии инфекционных и вирусных зараз, от которых Запад буквально задыхается. И наша изоляция в таких условиях более чем оправдана.

Во-вторых, содомия и анархия пропитали умы иностранцев и даже их религии, словно ром коржи торта. Поэтому власти и ограждают нас от пагубных контактов, свято храня духовность русиянского народа и укрепляя общественное самосознание.

В-третьих (по очереди, но никак не по значению), желание Запада во что бы то ни стало навредить Русии и ввергнуть в новую гонку вооружений, войну и хаос.

– То есть кругом враги, которые если не убьют, то, по крайней мере, заразят и изнасилуют? – еле сдерживал я улыбку.

– Выражаясь примитивно, так и есть. Помните, вы недавно сокрушались, что Русия в XX веке пошла по какому-то нехорошему пути и заблудилась во мраке?

– Припоминаю, – кивнул я. – И что?

– По-моему мнению, это именно Европа и Америка совершенно ослепли от желания быть лучше всех любой ценой. Идти вперед, расти и развиваться, несмотря ни на что, за счет других стран и народов. И от своей слепоты свернули на дорожку, ведущую прямиком в ад.

– Дмитринг, ты все твердишь про западные страны: Чехословакию, Польшу, Францию, Данию, Норвегию. Но, насколько я помню, эти страны были завоеваны фашистами еще в 1939-1940 годах. Получается, что они тоже являются частью Великой Германской империи?

Внимательно выслушав мой вопрос, Дмитринг заметно погрустнел и опустил голову. Он так долго сидел, не издавая ни звука, что я подумал, что чем-то обидел впечатлительного юношу. Наконец он немного оправился, слегка встряхнул головой, потер пальцами виски и, продолжая смотреть в пол, ответил:

– Это одна из самых печальных страниц новейшей истории. Тот случай, когда непомерная доброта и всеобъемлющая мудрость германских правителей обернулась против них.

После окончания Второй Мировой войны несколько лет американцы строго соблюдали договоренности с Великой Германией. Перечисленные вами страны, а еще Болгария, Румыния, Венгрия, Финляндия и Русия, конечно же, составляли Германскую империю. Тогда же собственно и произошло разделение земель, бывших под управлением «красной плесени», и распределение их между союзниками Гитлера. В мире воцарился долгожданный железный порядок, благодатный и разумный.

Шли годы, и вчерашние друзья Германии, идя на поводу у изощренной, хитроумной пропаганды Запада, стали отдаляться от мудрой линии германского правительства. А попросту говоря, разврат, похоть и тяга к роскоши, насаждаемые сионистами и масонами, победили в душах европейцев тягу к прекрасному и духовному.

Прошло всего пятнадцать лет со времени победы Великой Германии – и мир снова был ввергнут в хаос и разделен на части. Страны, еще вчера бывшие нашими союзниками, манимые жвачкой и сладкой газировкой, ринулись в объятия одержимой бесами Америки и морально разложившейся Англии. Одна за одной они выходили из нашего некогда сплоченного лагеря и утопали в содомии и чертовщине.

– А что же Великая Германия? Сидела и так просто смотрела на творящееся безобразие? – удивился я.

После моих слов Дмитринг несколько раз всхлипнул и… разрыдался, будто услышал, что всю его семью расстреляли без суда и следствия. Стараясь быть вежливым, я дал юнцу вволю пореветь, не успокаивая.

Наконец сосед, всхлипнув еще пару раз, затих и пришел в себя.

– Вы, очевидно, шокированы? Но то, что произошло дальше, действительно, кроме как величайшей трагедией современности, не назовешь. Отсюда мои слезы, – пояснил он, вытирая мокрые щёки краем простыни.

– Через сорок с лишним лет после Величайшей победы власть сатаны победила и в самой Великой Германии.

– Да вы что, не может быть! – натурально удивился я.

– Мы сами поначалу отказывались в это верить. Даже объявили всеобщую мобилизацию и собирались идти военным походом на помощь германским братьям. К сожалению, что-то там не заладилось и мы не успели… Коррозия порока быстро источила крепкий каркас германской машины. И к началу 90-х годов прошлого столетия спасать уже было нечего.

– Ясно. И что же теперь мы имеем в сухом остатке?

– Федеративную республику Германию. Страну, в которой отреклись от великого прошлого предков, заклеймили третий Рейх и прокляли имя Адольфа Гитлера и все, что с ним было связано. Содом и Гоморра, одним словом, – грустным голосом закончил юноша.

– Получается, что Русия сегодня – единственное государство в мире, слепленное по заветам германских завоевателей – прости, освободителей? Только у нас еще преклоняются перед зловещим гением диктаторов и прочих воинствующих ублюдков?

– Да. Только мы – и никто более. Помним, чтим, свято верим! – вновь приободрился юноша, не обращая внимания на «ублюдков».

– Но это же утопия! Современный мир перестает быть скопищем крепостей и замков, разделенных каменными стенами и глубокими рвами с нечистотами. Открытость, мобильность и всеобщее единение – разве не к этому стремятся нации и народы?