Раскаленное солнце (СИ)

Пальцы сжимались всё крепче, дышать становилось трудно. Неожиданно я осознал, что меня всё ещё тянет к этому человеку. Дело было не во внешности или характере. Меня влекло к нему на каком-то подсознательном уровне. Быть может, нас с ним роднило это странное, отрицаемое нами обоими безумие?

Я вдруг понял, что его член… поправочка — его возбуждённый член упирается в мой зад. Мои ноги были раздвинуты, а Женя оказался как раз между ними. Уж не знаю, специально или это вышло само собой… В любом случае положение складывалось весьма пикантное. Особо не рассуждая, я повёл бёдрами. Мой учитель скривился в отчаянии и ещё сильнее сжал мою шею. Я повторил жест и, улыбнувшись, протянул руку к вороту его рубашки. Ухватившись, я притянул Женю к себе. Он нехотя поддался, и уже через секунду мы опять целовались.

========== Глава 10 ==========

Когда я был совсем мелкий… Пять или шесть лет, точно не помню. Отец тогда ещё был жив. Как-то вечером, устроившись на разложенном родительском диване, мы всей семьёй смотрели фильм. В будний день мне уже полагалось бы спать и видеть десятый сон, но в выходные я мог сидеть допоздна и смотреть кино вместе с мамой и папой. Я безумно гордился данной привилегией и обожал субботы. Правда, далеко не всегда я дожидался финала: меня начинало вырубать на середине, особенно если фильм был слишком «взрослый» и скучный. В тот раз всё обстояло именно так. Глаза закрывались, и я ни черта не понимал, кроме того, что кино о японских самураях. Не очень-то задумываясь о том, кто такие самураи и что именно делает их японскими, я уже практически спал, когда папе вдруг пришла в голову гениальная идея — закрыть мне глаза рукой, чтобы я не увидел единственную на весь фильм постельную сцену. От его прикосновения я проснулся и сквозь пальцы прекрасно видел всё, что происходило на экране. В итоге это стало одним из самых ярких воспоминаний детства. Ассоциативный ряд чётко отпечатался в моём подсознании: полумрак, горячее и нежное прикосновение отца, его большое и крепкое тело у меня за спиной, какое-то странное волнение, желание прижаться сильнее и… два занимающихся сексом мужчины на экране телевизора.

Почему мужчины? Позже, когда я уже окончательно всё осознал и смирился со своей ориентацией, дабы облечь смутные образы во что-то более связное, я нашёл этот фильм. В нём рассказывается история невероятно красивого (по задумке автора) юноши, поступившего на службу в Синсенгуми. Своей неземной красотой он сразу же сводит с ума половину отряда. Все его хотят, но он не так прост. Парень знает, с кем переспать, кого отшить, перед кем прикинуться валенком, а кого хладнокровно убить. Фильм, если честно, паршивый и действительно очень скучный, но этот персонаж… Он гораздо глубже, чем его раскрывает сюжет. Он психопат. В самом классическом смысле. Бессердечный, лишённый сопереживания, неспособный к искреннему раскаянию, лживый, эгоистичный, преисполненный желанием убивать, умело пользующийся своей красотой и не менее искусно владеющий мечом.

Кадры этого фильма, воспоминания о той самой постельной сцене и семейном вечере вновь всплыли в моей памяти в момент, когда Женя нетерпеливо стягивал с меня джинсы. Мы словно оказались в коконе из одних эмоций и желаний, отделённые от внешнего мира. Мы целовали и раздевали друг друга, забыв обо всём. Ослеплённые, оглушённые… поглощённые моментом, одуревшие в край, потерявшие всякий здравый смысл.

Стаскивая с Жени рубашку, я вновь вспомнил того самурая из фильма. Я чувствовал себя таким же, как он… психопатом. Я не понимал собственных чувств, мне было абсолютно плевать на любые последствия. Даже если бы мать вошла в комнату в ту самую секунду, когда мой учитель проталкивался в мой зад, смазав свой член первым попавшимся кремом… я бы не остановился, я бы продолжил двигаться, глядя на неё, поддаваясь движению Жениных рук. Он держал меня за бока, управляя моим телом, а я буквально плавился от его прикосновений. Он резко притягивал меня к себе, одновременно с этим совершая движение бёдрами, проникая в меня всё глубже.

Его рука скользнула по моим рёбрам, переходя на спину, между лопаток, к шее. Пальцы крепко сдавили затылок, вжимая меня в подушку. Вцепившись в волосы, Женя потянул на себя, заставив приподнять голову. Я глубоко вдохнул и резко выдохнул от очередного толчка. Сводило бёдра и щиколотки, но трахаться с ним было нереально круто. Я и не думал, что это будет так. Возбуждение нарастало с каждым движением, с каждым случайным прикосновением… Его поцелуи словно были пропитаны ядом или ментолом: они оставляли под собой леденящий, вяжущий след, и точки прикосновения его губ хотелось разодрать до крови. Я никогда не испытывал ничего подобного. Новизна чувств и буря неведомых доселе эмоций наталкивали на очередную идиотскую мысль о самой настоящей любви… Это пугало, и что-то внутри меня, похожее на трезвый рассудок, насмешливо интересовалось: «Сашка, ты ебанулся?».