Расколдовывая Юнга: от апологетики к критике

Однако у нас есть весьма веские основания усомниться имен­но в этом — самом важном — элементе рассуждений об объек­тивности существования архетипов. Рассматривая доводы, при­водимые Юнгом, Элленбергер делает одну примечательнейшую сноску: «Символ солнечного фаллоса (Sonnenphallus) упоми­нался еще Фридрихом Крейцером в «Symbolik und Mythologie der alten Völker», изданной в Лейпциге в 1841 г. (! — В.М.), а Дитерих утверждал, что аналогичные концепции были весьма популярны (курсив мой. — В.М.) во многих странах» [80, р. 743] Следовательно, пациент все же мог знать об этом моти­ве раньше и, соответственно, наличие в психике универсальных архетипических структур остается всего лишь предположени­ем. Кроме того, как замечает Элленбергер, в остальных случаях такого рода, предлагаемых юнгианцами в качестве обоснования теории архетипов, совпадения куда менее выразительны. Обна­ружение таких двусмысленностей в обосновании самого важ­ного понятия всей аналитической психологии, вне всяких со­мнений, существенно расшатывает твердыню юнговского авторитета серьезного ученого.

В свою красочную легенду о пациенте, якобы совершенно спонтанно продуцировавшем прежде неведомые ни ему, ни ши­рокой публике преданья старины глубокой, а также о мудром докторе Юнге, силой своего гения внесшем в эту загадочную историю полную ясность, юнгианская автомифология вкрапля­ет и еще одно существенное искажение, также не ускользнув­шее от бдительного исторического ока Анри Элленбергера. Он обратил внимание еще на один, внешне малопримечательный, факт, которому в будущем суждено было оказаться в самом центре дебатов по поводу основательности теории архетипов. Факт этот состоял в том, что лечащим врачом пациента был вовсе не Юнг, а его коллега по Бургхёльцли — д–р Иоганн Якоб Хонеггер.

Спустя почти четверть века после Элленбергера в этой до­статочно запутанной истории попытался разобраться Ричард Нолл. Прообразом сего легендарного героя юнгианских легенд («солярно–фаллического человека») был некто Швайцер, лечив­шийся в Бургхёльцли в начале XX века. К ужасу всех юнгианцев, Нолл документально подтвердил предположение Элленбер­гера о том, что текст митраической литургии был опубликован не после, а до того, как о чем–то похожем заговорил пациент клиники Бургхёльцли. Стало также ясно, что об этом «откры­тии» Швайцер легко мог прочитать в одном из теософских журналов, наводнивших в ту пору газетные лавки всех боль­ших городов Европы, в том числе и Цюриха. Уже одного этого достаточно, чтобы всерьез призадуматься: а не были ли откро­вения Швайцера вовсе не самопроизвольными излияниями кол­лективного бессознательного, а банальной криптомнезией — точно таким же психологическим заблуждением, в какое по­зднее впал и сам Юнг, приписывая себе авторство принципа «экстраверсии–интроверсии»?

Но последнее допущение — еще не самое худшее для Юнга. Дело в том, что тот самый д–р Хонеггер, который в действи­тельности был лечащим врачом Швайцера, внезапно скончал­ся в 1911 г., а его архивами незаконно завладел — кто бы вы думали? — конечно же, Карл Густав Юнг. О предпринимав­шихся им попытках устранить Хонеггера из истории и об эпо­пее с соответствующими архивными материалами (и по сей день тщательно утаиваемыми наследниками Юнга от научной общественности) Ричард Нолл подробно рассказывает в «Арий­ском Христе» [30, с. 390–396], а также в предисловии ко второ­му американскому изданию «Культа Юнга». Ввиду того, что в настоящий момент трудно представить, когда именно отечествен­ный читатель сможет познакомиться с этой книгой целиком, я, с любезного согласия д–ра Нолла, приведу этот чрезвычайно важный и показательный рассказ полностью.

Один из самых огорчительных подтекстов полемики вок­руг «Культа Юнга» связан с отделом рукописей Библиотеки Конгресса. Во время подготовки книги к изданию я узнал, что фотокопии обширных клинических записей (и других материа­лов), принадлежащих одному раннему сотруднику Юнга, были переданы Библиотеке Конгресса. Этими документами были личные бумаги И.–Я. Хонеггера — молодого врача и ассистен­та Юнга, покончившего жизнь самоубийством весной 1911 г. Хонеггер не оставил никаких официальных указаний насчет размещения своих бумаг и поэтому они перешли в распоря­жение К.–Г.Юнга. Юнг хранил их десятилетиями, а впослед­ствии передал своему сотруднику К.Майеру. Майер долгое время хранил их у себя, а затем окончательно разместил в архивах библиотеки Цюрихского университета, где хранятся также и многие другие бумаги Юнга. Некий американский последователь Юнга получил в свое распоряжение фотокопии этих документов, некоторое время держал их у себя, а затем — в ноябре 1993 г. — передал Библиотеке Конгресса.