Расколдовывая Юнга: от апологетики к критике

Последующие четыре года (1907–1911 гг. — вторая фаза) были отмечены тесным сотрудничеством с Фрейдом и потому являются особым «психоаналитическим» периодом эволюции его воззрений. Поскольку работы, написанные Юнгом в эти годы, в основном следуют в фарватере фрейдовской мысли, и с этой точки зрения не представляют особого исторического ин­тереса, Хоманс предлагает сосредоточиться на другом источни­ке интеллектуально–биографической информации — их пере­писке. Именно в этих посланиях, насыщенных мотивами идеализации, психического слияния и самоутверждения, нашел воплощение интересующий Хоманса процесс глубокого нарциссического переноса. О том, что в сознании Юнга образ Фрейда подвергся сильнейшей идеализации, свидетельствует хотя бы то, что в его первых письмах к основателю психоанализа можно найти высказывания такого типа: «Мое мышление тех дней (имеется в виду дофрейдовский период. — В.М.) нынче представляется мне не просто ошибочным и ущербным с ин­теллектуальной точки зрения, но также и низким в мораль­ном плане» (из письма Юнга к Фрейду от 24 мая 1907 г.) [176, р. 49]. Фрейд очень скоро перенял эту тональность и самолич­но провозгласил возможность полного слияния: «Лекция, про­читанная вами в Амстердаме, может считаться вехой в исто­рии... А когда вам удастся всыпать еще более щедрую пригоршню ваших собственных дрожжей в процесс фермента­ции массы моих идей, между вашими и моими достижениями больше не будет никаких различий» (Из письма Фрейда к Юнгу от 18 августа 1907 г.) [176, р. 77].

Вследствие взаимной идеализации, проявившейся, как пока­зывает Хоманс, с самых первых шагов общения, у Юнга, некото­рое время глубоко восхищавшегося своим старшим коллегой, начала активизироваться давно дремавшая в душе потребность наконец–таки обрести авторитетную отцовскую фигуру. Спус­тя некоторое время Фрейд, судя по всему, почувствовал, что по­добное обожествление его персоны, непомерно увлекшее Юнга, чревато дурными последствиями, и первым попытался вырвать­ся из сетей этого взаимного переноса. «Я очень боюсь, — пре­дупредил он Юнга, — оказаться в ваших глазах в роли отца» (из письма Фрейда к Юнгу от 16 апреля 1909 г.) [176, р. 218]. Однако маховик идеализации был уже запущен. Как предполо­жил коллега и единомышленник Хоманса Джон Гедо, юнговская потребность в идеализации Фрейда оказалась настолько сильной, что он попытался представить последнего в облике отца–основателя новой религии [88]. Ссылаясь на Хоманса и Гедо, Ричард Нолл утверждает, что в «некоторых своих пись­мах к Фрейду Юнг, начиная с 1910 г., открыто выражал жела­ние трансформировать психоанализ в своего рода религиозное движение, которое с помощью своих могучих прозрений могло бы освободить целую культуру» [30, с. 101].