Расколоведение. Введение в понятийный аппарат

Рассмотренный критерий определения готовности церковной области к усвоению автокефального статуса и дальнейшему независимому существованию является обязательным и общепринятым. Однако история знает пример отступления от этой нормы, мотивированного соображениями церковного блага. На рубеже XVIIIXIX ст. автокефальный статус усвоила Черногорская Православная Церковь, возглавлявшаяся одним архиереем в сане митрополита. В XIX ст. Святейший Правительствующий Синод Православной Российской Церкви признал законность этой автокефалии. Необходимость наделения Черногорской митрополии административно-канонической независимостью обуславливалась противостоянием черногорцев натиску Османской империи и нежеланием согласовывать вопросы церковной жизни с находившимся под турецким влиянием Константинопольским Патриархатом. На протяжении 1833–1918 гг. поставление Черногорских митрополитов совершалось архиереями Православной Российской Церкви[201].

Еще одним критерием готовности церковной области к независимому существованию является согласие на это большинства верующего народа и духовенства. В противном случае психологическая неготовность к автокефалии может послужить причиной крупных церковных нестроений, способных поставить под сомнение целесообразность административно-канонической независимости[202].

Согласие кириархальной (материнской) Церкви на отделение от нее церковной области, притязающей на автокефальный статус. Названное условие предоставления церковной области канонической автокефалии также имеет прямую связь с практической реализацией принципа церковного блага. Никакие политические, национальные, территориальные, исторические или административные соображения не могут оправдать церковную смуту, возникающую в результате незаконного провозглашения автокефалии.

В основании канонических положений Православной Церкви, определяющих способ формирования автокефальных структур, лежит юридический принцип римского права «nemo alteri juris potest, quam ipse habet» («никто не может даровать другому больше прав, чем те, которыми он сам обладает»). Церковная область не вправе заявлять о своей полной административно-канонической независимости до тех пор, пока ее право на автокефальное существование не найдет подтверждения со стороны кириархальной Церкви. Важным каноническим определением в этом вопросе является 34 Апостольское правило, которое гласит: «Епископам всякого народа подобает знати перваго в них, и признавати его яко главу, и ничего превышающего их власть не творити без его рассуждения: творити же каждому только то, что касается его епархии и до мест, к ней принадлежащих. Но и первый не творит без рассуждения всех…» Согласно мнению профессора С.В. Троицкого, внутренняя логика данного правила предполагает возможность принятия решения о наделении церковной области автокефальными правами только на Соборе епископов Поместной Церкви, в составе которой эта область пребывает[203].

Всякое неканоничное отделение церковной области, связанное с самопровозглашением ее автокефалии, недвусмысленно характеризуется канонами как раскол и влечет за собой наложение соответствующих прещений: «Аще который пресвитер, или епископ, или митрополит, дерзнет отступити от общения со своим патриархом, и не будет возносити имя его, по определенному и установленному чину, в божественном тайнодействии, но прежде соборнаго оглашения и совершенного осуждения его учинит раскол: таковому святый собор определил бытии совершенно чужду всякого священства, аще токмо обличен будет в сем беззаконии» (Двукр. 5)[204].

* * *