Расколовшаяся Луна

— Что нам делать с ним теперь? — спросила Джианна ломким голосом и указала на Россини. Она всё ещё обессилено опиралась о стену дома, но цвет её лица стал снова более или менее нормальным. Вместо того чтобы ответить, я вытащила свой мобильный и набрала тот номер, который, непристойно ругаясь, схоронила перед своим последним отъездом из Кауленфельда. На тот случай, если Тильман зайдёт слишком далеко и я захочу как можно быстрее избавиться от него.

Прошло несколько минут, пока подняли трубку, и мне было ясно, что я только что разбудила господина Шютц. Но Россини нельзя оставаться тут, и у меня было время только на выходных, чтобы сделать краткий визит в Вестервальд. В понедельник я должна буду снова быть в полной боевой готовности перед Ларсом.

Я очень хорошо знала, что Мистер Икс ненавидел собак. Он был котом Колина, он должен был ненавидеть собак. Значит, если господин Шютц возьмёт Россини, а мама оставит у себя Мистера Икс, то у обоих будет ещё одной причиной больше, чтобы не объединяться.

Это идея чрезвычайно нравилась зверю в моём животе, хотя я понимала, что оно, скорее всего, без всякой причины вставало на дыбы, когда я думала о них вместе. Потому что моя слепая ревность исходила не из-за того, что господин Шютц и мама нравились друг другу, как мне между тем уже стало ясно, а из-за разочарования, что это был мой учитель, а не папа, кто при нашем возвращении домой сидел в оранжереи.

Всё же оба не должны ничего начинать друг с другом. Никогда. А предохранение лучше, чем потом беспокоиться о последствиях. Но прежде всего, я хотела увидеть маму ещё раз, прежде чем начнётся схватка. Наконец он ответил, заспанным и хриплым голосом.

— Здравствуйте, господин Шютц. Мне очень жаль, что я разбудила вас, но у нас тут небольшая проблема. Вы бы не могли взять к себе собаку?

Глава 48 Этические основы

— Елизавета. А вот и ты, — сказал господин Шютц, немного кивнув головой. Искренняя радость звучала по-другому. — О Боже, ещё и борзая, — добавил он, бормоча, когда Россини пронёсся мимо него в тусклый коридор и, поскользнувшись, врезался в буфет на кухне. — Таким образом я сделаю себя посмешищем перед всей деревней.

Я после тренировки с Ларсом и нашим взломом была настолько возбуждена, что без сна, до пяти утра, крутилась в постели и в конце концов решила поехать как можно раньше в Вестервалд. Сейчас был уже почти обед, и я не могла дождаться того, чтобы скорее нанести маме неожиданный визит. Но сначала я хотела отдать Россини, которого сегодня ночью, как могла, помыла и освободила шерсть от запутанного в ней репья, его новому владельцу.

— Борзые умные и кроткие животные, — заверила я господина Шютц.

— Особенности, которые в Вестервальде необязательно пользуются спросом, — вставил, нахмурившись, свои опасения он, но я не хотела слышать никаких возражений.

— Желаю с ним удачи… — Я развернулась, чтобы снова исчезнуть.

— Стоп, Елизавета, не так быстро. Где ты вообще нашла эту собаку?

— Я, э-э, я освободила её от плохого содержания. По нему никто скучать не будет, поверьте мне. — Я улыбнулась господину Шютц успокаивающе — во всяком случае, я думала, что сделала так. Но это не произвело никакого эффекта.

— Разве в Гамбурге нет приюта для животных? — Господин Шютц, вздохнув, облокотился на стену. За ним пронеслась белая тень по коридору, потом что-то, прогромыхав, упало на пол.

— Ну же, господин Шютц, пожалуйста. Я ведь тоже оставила у себя паука и приняла на попечение всю другую ужасную скотину, которую вы навязали мне. Без ропота. Теперь и вы можете сделать что-нибудь хорошее и эту бедную собаку…

— Твои животные снова все у меня, Елизавета, если ты помнишь. Уже в течение нескольких недель. И это была ты, кто захотел оставить у себя паука, а не я требовал от тебя. Что, собственно, с ним случилось?

— Он покоится на том свете, — выбрала я яркое описание для хладнокровного убийства, жертвой которого он стал, в надежде выбить у господина Шютц почву из-под ног при возможных обвинениях. Он вздохнул ещё раз. — Кроме того, мне нужно к матери. — Я подняла руку в приветствии, но удивлённый взгляд господина Шютц заставил меня остановиться. — Что такое?

— Елизавета, Мии на этих выходных здесь нет. Она поехала к Регине и вернётся только в понедельник.

Фамильярная манера, с которой господин Шютц сказал «Миа» и «Регина», заставила меня тут же взбеситься.

— Так. Почему вы, собственно, ещё живёте в этом бардаке? Переезжайте сразу к моей маме. Дом ведь в конце концов достаточно большой. Только не думайте, что я буду называть вас «папа». — Я представила себе, как ударяю его краем ладони по сгибу шеи, а он в считанные секунды падает на ковёр. Без сознания. Вырублен. Всего одним движением. Раз.

— Насчёт Регины я случайно узнал вчера на йоге, — ответил господин Шютц терпеливо. — И мне нравится жить в этом бардаке.

— Йоге? — Я презрительно рассмеялась. — Вы и йога?

— Разве мужчинам нельзя заниматься йогой? — Теперь терпение господина Шютц выглядело принуждённым. — Я встретил Мию только в раздевалке и…