Распалась связь времен? Взлет и падение темпорального режима Модерна

Шумпетер открыл в капиталистической системе внутреннюю тенденцию к саморазрушению[201]. Однако это разрушение теряет свой устрашающий характер, поскольку оно неизменно порождает нечто новое и вторит тем самым внутренней логике природы. Действительно, для Шумпетера принцип созидательного разрушения несет в себе нечто органическое, для чего в его описании используется метафора эволюции. «Мы имеем здесь дело с процессом “экономической мутации”, который непрерывно разрушает старое и непрерывно создает новое. Он непрерывно революционизирует <…> экономическую структуру изнутри, разрушая старую структуру и создавая новую. Этот процесс созидательного разрушения является самой сущностью капитализма, в его рамках приходится существовать каждому капиталистическому концерну»[202].

Вводя понятие «созидательного разрушения», Шумпетер формирует оптимистическую концепцию капитализма, который – по образцу природы – непрерывно и энергично самообновляется. Неолиберальную веру в прогрессивную эволюцию данной экономической системы Шумпетер не утратил, хотя пережил в годы Великой депрессии банкротство своего банка и потерял все состояние.

Как свидетельствует пример Шумпетера, концепция созидательного разрушения приложима не только к политическим революциям, но и к капитализму и бескровной динамике технического прогресса. В области техники этот принцип действовал всегда, на что американский философ Ральф Уолдо Эмерсон указал еще в середине XIX века. В заместительной логике линейной технической эволюции он увидел не только «сущность капитализма», а вообще основной закон культурного прогресса. Поэтому Эмерсон настойчиво советовал молодой американской нации решительно заявить о своей приверженности прогрессу, сознательно дистанцируясь от старой Европы. В этой связи он проницательно заметил, что старое и новое представляет собой диалектическую противоположность, где одно может выиграть и утвердиться только за счет другого. Обновление неизбежно оборачивается забвением и утилизацией. Эмерсон говорил о «неотвратимости мусорной свалки, которую новизна творческой мысли предназначает для всего устаревшего»[203]. Слово «pit» в его тексте обозначает «силосную яму» или «мусорную свалку». Его примеры созидательного разрушения характеризуют линейный заместительный процесс технологического развития как естественный и необратимый: «Новая техника разрушает старую. Достаточно вспомнить о вложениях капитала в акведуки, которые заменила гидравлика, в крепости, изжившие себя из-за пороха, в дороги и каналы, ставшие ненужными из-за железных дорог, в паруса, заменившиеся сначала паром, а затем электричеством»[204].

Закон прогресса капиталистического способа производства именуется сегодня «built-in obsolescence» (плановое устаревание). Эмерсон считал, что он вполне применим и к культуре в целом. Для подобной логики прогресса нет ничего святого; даже творения и ценности греческой античности не могут служить для культуры вечными идеалами и должны отправляться на переплавку, чтобы уступить место новому. Эмерсон призывает ориентироваться исключительно на будущее, описывая самого себя как неустанного искателя, который не имеет прошлого: «an endless seeker with no past at my back»[205]. Этот убежденный поборник темпорального режима Модерна, труды которого оказали сильное влияние на Ницше, хотел заменить «традицию» на «трансформацию», чтобы целиком переориентировать американскую культуру на процесс перманентного обновления.

В заключение перейдем в ХХ век. Программа Эмерсона была реализована многими обществами западной цивилизации. В пятидесятые годы она дошла до Западной Германии, приняв форму «экономического чуда». Философ Карл Ясперс мог наблюдать процесс устойчивого обновления западногерманского общества. Он видел не только эйфорическое отношение к этому феномену, но и его негативные черты, а именно «рост потребительства вплоть до уничтожения всего непреходящего»[206]. Поэтому Ясперс говорил не о «созидательном разрушении», а об «устойчиво разрушительном процессе». «Процесс производства и потребления самообособился, он больше не выстраивает тот мир, где человек чувствует себя как дома, не допускает долговременного использования товаров. Вслед за полнейшим разрушением, вслед за 1945 годом, этот процесс, благодаря трудолюбию и упорству народа, восстановился быстро и эффективно, словно ничего и не произошло»[207].

В изменившихся исторических и культурных условиях Ясперс подметил в деловой активности, с которой шло обновление, страстное желание устранить прошлое, своего рода обезболивание травмы и чувства вины посредством забвения. Коллективные усилия, направленные на восстановление экономики, позволили западногерманскому обществу после 1945 года освободиться от собственной истории за счет ориентированности исключительно на будущее, примером которого служило «потребительство» американской нации.