Распятые любовью

– Товагищи, гендегная геволюция, о необходимости котогой все вгемя говогили гомосексуалы, свегшилась! Уга, товагищи!

Народ вокруг боевой машины взорвался аплодисментами. Везде были счастливые сияющие лица. Кто-то сказал: «Было бы неплохо разок пальнуть из танка». «Зачем?» – недоуменно спросили рядом стоящие граждане. «Да так, – пожал плечами мужчина, – для порядку».

За «Арматой» была расположена сцена. На ней танцевали пары, я присмотрелся: вот проплыл Сталин с совершенно голой Матильдой, дальше пошёл Троцкий с Надеждой Крупской, она была в бикини и плотном спортивной бюстгальтере. Внизу у сцены я вдруг заметил пожилого лысого толстенького мужчину, который валялся на траве и отбивался от одетой в чёрный латекс женщины, безжалостно стегавшей бедного старика. Тот извивался и визжал так, что мне захотелось отбить его у разъярённой женщины. Подойдя ближе, я понял, что тут происходит, и как-то сник, двойственные чувства одолели мною, я смотрел на старикашку и вспоминал, как он кричал и обзывал художников пидорасами. Да, кажется, это был он, если не ошибаюсь.

Женщина в очередной раз опускала на голую спину толстяка хлыст и приговаривала:

– Так кто тебе, сучий потрох, разрешил крымами разбрасываться?

– Простите, Наталья Владимировна, ради Бога, ну не подумавши я, простите.

– А нам теперь расхлёбывать? Завтра же выкопаем подлеца, и иди по миру объясняйся!

– Хорошо-хорошо, Наталья Владимировна, сделаем, только не бейте. Вон взгляните на сцену, какая бесстыдница с Иосифом Виссарионовичем зажигает.

Из-за сцены вышли Зиновьев, Каменев и Бухарин. Все они были одеты почему-то в шахтёрскую робу. Такой расклад удивил меня даже во сне. Но они вдруг растворились. Над площадью, словно истребители летали большущие пчёлы с необычайным раскрасом – розовые полоски чередовались с голубыми.

К Наталье Владимировне, откуда ни возьмись, подошёл скульптор Неизвестный и, взяв её под руку, отвёл в сторону. О чём они говорили было не слышно, но через какое-то время женщина громко рассмеялась и швырнула нагайку в сторону.

На сцене появился оратор во френче с блестящими пуговицами и объявил:

– Господа, сейчас я прочитаю вам свой моноспектакль о педагогическом сброде нашей страны, о молодых мажорах и их родителях коррупционерах. Меня зовут Владимир Рудольфович Пташкин, я самый честный бизнесмен на свете и обожаю нашего президента.

Толпа неодобрительно загудела, Ленин на танке обернулся и громко крикнул в микрофон:

– Товагищ Тгоцкий пните со сцены этого отвгатительного болтуна, он мешает мне выступать на политической сцене.

Троцкого опередил Сталин, он подошёл и со всей силы отпустил Пташкину смачный поджопник. К удивлению собравшихся, артист не рухнул на землю, а полетел над полем и взмыл ввысь. К концу сна он шлёпнулся посреди поля с опалёнными крыльями. К нему тут же подошёл актёр Шурик и расплакался.

А тем временем, власть в нашей богом хранимой стране и в нашем сне неожиданно перешла в руки гомосексуалистов.

Один из муниципальных депутатов, похожий на пьяного пингвина, целый день бегал по столице и радостно кричал: «Гей-парадам быть! Гей-парадам быть! Гей-парадам быть!». Я, правда, не понимал, в чём теперь их смысл. Теперь, скорее, несогласные будут добиваться проведения гетеро-парадов. Но новые власти сразу дали понять, что никаких гетеро-парадов не будет.

Гомосексуализм в стране был объявлен нормой, а гетеросексуализм в одних регионах – психическим заболеванием, в других – уголовным преступлением, в третьих – нарушением морали и нравственности. При этом, до революции такого термина как «гетеросексуализм» даже не существовало.

Несогласным дали месяц на пересмотр своих принципов, после чего по всей стране прокатилась волна народных протестов и, судов. Протесты проходили под знаменем «Гетеросексуализм от Бога!», суды – под лозунгом «Не позволим никому нарушать наши гомосексуальные права!».

Кто-то громко кричал: пришло время, товарищи, менять образы! Гендер – против пола!

В соответствии с новыми революционными нормами теперь стало возможно конструировать социальный пол. Создано новое существо, и это существо само выбирает свою сексуальную принадлежность.

Революционерам глубоко плевать на тот факт, что человечество за время его многовековой истории и не догадывалось о возможности такого поворота. Всю жизнь люди знали два пола: мужской и женский. Знали и о пороках, то есть об отклонениях или болезнях. Теперь же пришло другое время – у человечества появилось пять гендеров – мужской, женский, гетеросексуальный, гомосексуальный и транссексуальный, и все они признаны общественностью, поскольку являются между собой равными.

Всё! Доигрались в запреты мифической пропаганды, в ущемления прав сексуальных меньшинств, в дискриминацию и прочую дребедень. Врождённые отличия между мужчинами и женщинами отправлены на свалку истории, законы природы признаны ошибочными, разделение на Адама и Еву россиян больше не устраивает.