Расплата

Около одиннадцати тронулись к границе. Без четверти полночь подъехали к шлагбауму в голой степи. Тьма кромешная. Из тьмы показались фигуры с автоматами. Мы погасили фары. К Камазу подошли трое в дорогой форме. Старший проверил наши путевые документы (боевое распоряжение) и в Камаз вошли двое с оружием. Перерыли машину вверх дном, нашли древнюю бронеплиту и кусок кевларового фартука от старого бронежилета, определили их в вещдоки и объяснили, что обязаны передать их не много ни мало… в отдел контрразведки. Мы, как говорится, тоже не пальцем деланы, но благоразумно промолчали. Тогда пограничники, пошептавшись немного, решили почему-то не оформлять бумаги и не передавать вещдоки. И тотчас между нами словно лопнула какая-то граница. Появилась простота.

— Как там, пацаны? Тяжко? — спросил старший и неуловимым взглядом скользнул по моим импортным ботинкам.

— Тяжко, — ответил я и вздохнул, глядя, как драный кусок кевлара и старая бронеплита растворялись в темноте.

Старший тоже вздохнул. Виновато. Потянулась пауза, а я про себя с восхищением подумал «Нет, жива Россия-матушка!».

— Ладно, мужики, ехайте, — грустно молвил старший, хотел еще что-то добавить, но передумал и пошел догонять своих.

Дома!

6 СЕНТЯБРЯ

«Не тех зовут жидами!» — с этой странной мыслью я вышел на улицу и ласковое сентябрьское солнце удивленно посмотрело на меня.

Почти четыре дня ушло на выбор машины, подготовку к сделке, регистрацию, заказ запчастей и ремонт. Сегодня наконец все готово и нам предстоит дорога обратно, на Украину. Проснувшись с первыми лучами, я привел себя в порядок, собрал вещи и стал пробираться к двери. Коридор был завален сержантскими пакетами с покупками, а на столике лежал оставленный сержантом портмоне. Судя по толщине портмоне, там половина суверенного долга Либерии. Тут нужно объясниться. Вчера старшина, мучаясь словами, рассказал мне, что не рассчитывал оплачивать гостиницу своими кровными. Эти расходы, по его мнению, должны покрываться из общественных денег, которые собрали на броневик неравнодушные граждане. Я начал объяснять, что денег этих едва хватает на машину, а еще надо купить запчасти, перебрать подвеску. Так что гостиница, питание, женщины (если это входит в повестку сержанта) — это статьи внебюджетные. Это за его счет. Говорил я долго с чувством и по глазам сержанта понимал, что слова мои не достигают цели.

«Да что же это я!?» — с досадой и горечью подумал я, — «У него ж наверное денег нет.» Выяснилось, что есть. Но тратить их на гостиницу сержант считал неправильным. Тут бы добавить, что командировка в Россию оттуда — это для солдата удача редкая, радость большая. Омрачить такую радость может отсутствие боевых (их в России не платят). Но сержанту боевые платили — он об этом с капитаном договорился. Выражаясь ветхозаветно, я разделил с сержантом кров и пищу, но смутная недобрая мысль поселилась в моей голове и мешала спать, а когда утром я проходил мимо увесистого лапотника мысль эта наконец оформилась и я ее высказал солнцу.

Необыкновенная осень стояла в те дни над Ростовом. Небывало густое синее небо текло над Доном, отражалось в его потемневшей воде. Временами налетал свежий ветер, поднимал волну с серебристыми гребнями, трепал красные флажки на безлюдных пляжах, а на тротуары сыпал листву, укрывая тропинки парков и крыши машин. После августовской жары город было не узнать и я с наслаждением бродил по улицам. Проголодавшись, я заказал в чебуречной пельмени и чебурек, купил в магазине напротив бутылку вина и разложился на южной стороне площади перед кафедральным собором. Ко мне подошла старая нищенка с седыми усами, знаками попросила сигарету, а сама косится на пельмени. Угостил ее двумя сигаретами, лишь бы ушла. Женщина села рядом, закурила и стала глотать слюну, пожирая пельмени глазами. Пришлось отдать половину. Нищенка уже зажгла сигарету, поэтому курила и ела одновременно, по-волчьи косясь на прохожих, которые не без опаски и любопытства смотрели на нас. Я достал бутылку вина и в глазах нищенки загорелись голубые бриллианты. Налил ей стакан, глазами, всем видом, показал, чтобы на большее не рассчитывала. Не уходит. Чего еще ей надо?

Вчера наша ракета попала в украинский военный госпиталь. А сегодня один из авторитетных батальных блогеров обосновал в своем канале, что украинские раненные легитимная цель, и сохраняя им жизни, мы размениваем их на жизни наших солдат. И еще, мол странно, почему в Сирии мы не стеснялись разносить госпитали террористов, а на Украине только сейчас додумались. Совсем мы озверели! Сможем ли мы когда-нибудь от этой скверны очиститься? Украинцы, конечно, те еще звери. Но мы-то зачем?..

Зашел в магазин женского белья, купил товарищу подарок. Любопытно будет посмотреть на его физиономию.