Расплата за предыдущую жизнь

Только расслабился, как услышал голоса. Взгляд моментально выхватил густой куст боярышника. Пригнувшись, Александр нырнул в него и затаился. К месту, где только что он лежал, вышел красноармеец с винтовкой в руках. Заросшее и исхудалое лицо казалось чёрным. Усталость читалась без словаря для переводчиков. Следом вышел молодой паренёк в красноармейской гимнастёрке, посечённой осколками. Рука от кисти до плеча забинтована. От щеки до виска красная полоса заживающего пореза. Винтовка на плече, но в здоровой руке пистолет. Александр хотел было окрикнуть их и выйти навстречу, но почувствовал, что это не все. Красноармейцы прошли дальше, а их на полянке сменили четверо бойца в форме НКВД, капитан НКВД и лейтенант НКВД, которые вели двух арестантов в чёрных робах. Руки связаны впереди. Все давно не бритые и голодные. Александр присмотрелся к арестантам. Оба старше сорока. Один сухощавый, высокий. Второй ниже ростом, шире в плечах. Если взгляд высокого ничего не выражал, то взгляд второго полон злости. Капитан и лейтенант держали пистолеты наготове. Их Александр, тоже пропустил мимо. Не решился выходить из укрытия. Кто знает, какая будет реакция. Арьергардом шёл сержант НКВД с ППШ в руках и немецким автоматом за спиной.

Странный отряд направлялся в ту сторону, оттуда только что прибежал Александр. Желание выходить к ним исчезло. Дождался, когда они пройдут, и двинулся в сторону шоссе.

Техника и живая сила противника двигались пусть и не сплошным потоком, но довольно оживлённо. Небольшой овражек шёл вдоль леса и подходил прямо к дороге. Это хорошо. Знать бы, что на той стороне творится. Не хотелось опять нарваться на сонную немецкую часть. Тогда они были на мотоцикле, вдвоём. А теперь? Пешком с женщинами и раненым. Рисковать нельзя. Та сторона дороги, впрочем, просматривается, и пока там никто не решился расположиться на ночёвку. Надо возвращаться за своими и вести сюда.

Александр проводил долгим взглядом легковую машину и вздохнул. Взять бы в плен какого-нибудь генерала с важными документами! Орден бы дали, а то и Героя СССР! Но тут же крутанул головой и прогнал наваждение. Награды в прошлом. Не заслуженные награды. Насколько он помнил, в начале войны награждали вообще мало. Так что шансов практически нет. А вообще они неплохо бы смотрелись на его груди! Побриться бы. Восемнадцать лет, а у него на подбородке пушок. Стыдно как-то.

Выстрелы и разрывы гранат раздались со стороны прошедшего к дороге отряда. Нарвались! И чего полезли средь белого дня! Александр притаился под одним из кустов и прислушался к стрельбе. Автоматы, винтовки, пистолеты. Вот и пулемёт заработал. Немецкий. За несколько дней на войне, он научился отличать выстрелы из разных типов оружия. Всё-таки слух всегда был хороший.

Минут десять долгого ожидания и в просвете между деревьев появились трое. Сержант, арестант со злым взглядом и лейтенант. Их отход явно прикрывали. Ещё до того как они поравнялись с местом где прятался Александр, стрельба после нескольких разрывов гранат, стихла.

Трое прошли мимо. Арестант по-прежнему со связанными руками. Бежать ему было неудобно, но ствол автомата сержанта утыкался ему в спину. Они неожиданно изменили направление движения и направились в нужную Александру сторону. Стараясь не засветиться, но и не упускать беглецов далеко от себя, последовал за ними.

За тройкой странных беглецов и отрядом осталось только небольшое поле. Две опушки леса находились напротив.

Тройка уставших беглецов остановилась, тяжело дыша, огляделась, прислушалась, и попадала в траву. Сил, похоже, не осталось. Александр никак не мог понять, что не так с этими беглецами. Вроде не к чему придраться, а что-то свербит в мозгу и не даёт покоя. Вот только что?

Лейтенант тем временем встал на ноги и подошёл к арестанту. Александр отметил, что возраст командира не совсем подходит его званию. Хотя по-разному бывает. Внимательно отслеживая движения командира, Александр забыл про сержанта. Треск ветвей слева, заставил вздрогнуть. Спиной к нему стоял сержант и вслушивался в лес. Александр замер. Неужели что-то услышал или почувствовал? Сержант медленно разворачивался в сторону Александра. С его места он спокойно увидит лежащего в кустах человека. Лоб моментально взмок, как и спина. Мокрые ладони заскользили по прикладу, палец лёг на курок.

— Бурза! Давай эту шмакодявку резать на ломти. Не скажет, кончим здесь. Нам с ним далеко не уйти.

— Князь, может к немцам пойти? — отозвался сержант.

— И чем они лучше краснопёрых?

Сержант тоже подошёл к арестанту, ткнул носком сапога по рёбрам и засмеялся. Арестант изогнулся от боли, и только зло сверкнул глазами.

— Говори, где закопали? — лейтенант потряс перед лицом арестанта пистолетом.

— Стреляй! Надоело мне тут с вами бегать и дышать одним с вами воздухом. Я единственный, кто знает, где спрятаны все экспонаты музея. Только лучше пусть они пропадут в земле, чем достанутся вам.

Сильный удар опрокинул арестанта навзничь, а сапог сержанта опять заехал по рёбрам.

— Ни хрена он не скажет, — сержант наставил на арестанта автомат.