Рассеять тьму

Эрос и Танатос. Влечение к жизни – влечение к смерти. Но, если быть откровенной, я вовсе не хотела умирать; я хотела жить и наслаждаться. В душе я надеялась, что, может быть, не мне придётся идти во мрак за Адейром (такой финал меня категорически не утраивал), что света моей души хватит на нас двои, что моё тепло рассеет мрак скопившийся в его душе.

В мире нет историй, что не случались бы до нас. Всё уже было, всё когда-нибудь повторится: однажды хорошая девочка встречает плохого парня или хороший парень встречает плохую девочку. Никто ведь не думает: «он будет мучить меня, а я стану его любить – вопреки всему». Никто не желает получить боль, не стремится к саморазрушению. Каждый надеется, что все истории с плохими финалами – это не его история.

Я знала, что у нас есть чёрный-чёрный дом, в котором обитает чёрный-чёрный демон, чьи длинные-длинные щупальца дотянулись до Адейра и теперь тянутся ко мне.

Когда-то моя мать успела сбежать и теперь дом хочет меня вернуть. Дом хочет меня, а Адейр? Он лишь слепое орудие в его руках, но орудие живое, страдающее.

Готова ли я была в тот момент принести жертву – разделить проклятие на двоих? Нет, не была. Я не хотела думать ни о чём. Решу позже, во что верить, убегать или сражаться, а пока…

Пока у Адейра горячие руки. И ещё горячее – губы.

Я не сопротивлялась, когда, порывисто схватив меня за плечо, Адейр развернул меня лицом к себе и стал жадно целовать. Прикосновение его пальцев жгло кожу.

Я запрокинула голову, когда его руки зарылись мне в волосы, срывая с них заколку, высвобождая, словно тёмную энергию. И волосы скользили чёрными змеями – скользили повсюду. Его пальцы запутывались в моих прядях, как рыбки, попавшие в сеть.

«Рыбки» высвободились и отравились в путешествие по моему телу. Он исследовал меня с жадностью дотошного ученого, дорвавшегося до неизвестного острова. Ладони скользили то по плечам, то по бёдрам, то по спине, то между ног. Язык проводил обжигающую дорожку по шее; губы пробовали на вкус кожу, заставляя меня стонать и выгибаться как кошка, стоило им сомкнуться на затвердевшем соске.

Его пальцы были умелыми, губы – развратными, страсть яростной, жадной, неподдельной и последние мысли из моей головы улетучились. Я ни о чём не могла думать – только чувствовать. Я умирала и возрождалась от его то изысканных, то откровенно развратных, даже грубых ласк.

Кружилась голова и нечем становилось дышать, и оставалось только поскуливать, словно животное.

Он отстранился от меня на мгновение, расстёгивая брюки и взглядом спрашивая разрешение. Ну надо же, какой прогресс? И как вовремя!

Я невольно охнула, когда он вошёл в меня на всю длину члена. Глубоко. На самом деле – глубоко. Это было как удар током. Боль была ощутимой, но в то же время и сладостной.

Не в силах терпеть нарастающее возбуждение, Адейр просто грубо рванул меня на себя, стискивая пальцами ягодицы с такой силой, что наверняка останутся синяки. Он вдавливался в меня всем телом, заставляя прогибаться и кричать, растворяться в одурманивающей, одуряющей страсти. Бесстыдно двигаться ему навстречу, сладострастно извиваться, жалобно, всхлипывать, умаляя о продолжении и избавлении от этой сладкой муки.

Стенками влагалища я остро чувствовала его горячий и твёрдый член, на который, подхватив меня под ягодицы, он меня насаживал, с хрипом распиная.

Волна острого наслаждения проходила по позвоночнику, скручивая внутренности, пока он вдалбливался, вбивался в моё тело – бёдра к бёдрам, чресла к чреслам, так, что мы почти впечатывались друг в друга.

Безумное наслаждение на грани потери рассудка, заставляющее в ответ кусаться и царапаться, оставляя царапины на его коже. Я бы, наверное, кричала, но его губы истязали мой рот так же жестоко и сладко, как его член немилосердно заполнял моё лоно.

Сердце, трепыхаясь в груди, разлеталось тревожными ударами в виски и запястья.

– Вероника… – выдохнул он с будоражащей вибрацией в голосе и эта вибрация, словно помноженная на все остальные, еще круче закрутил водоворот внизу живота.

Волны наслаждения продолжали накатывать одна на другую, хотя мне казалось, что я уже возбуждена до предела.

Такое ощущение, что кости плавятся и в голове туман. И всё, о чём я могла думать в этот момент – как погасить этот адский огонь, пожирающей изнутри, как развязать, наконец, этот тугой узел.

Адейр что-то шептал, я видела это по губам, но смысл сказанных слов до меня не дошёл – оргазм накрыл меня с головой. И, как бы не описывали его – всё же ни одно описание не отражает этих глубоко животных моментов, когда плоть поёт, повелевая духом.

Словно тьма, раскачавшись и поднявшись, как цунами, подбрасывает тебя вверх с такой скоростью и на такую высоту, что всё замирает в ужасе и восторге.

Оргазм – это не фонтан, не фейерверк, не взрыв, не волна и к любви он не имеет никакого отношения. Это чисто физическое переживание, как наслаждение вкусом пищи или прикосновение мягкого шёлка, как тепло очага после долгого пребывания в мороз на улице.

Его нельзя описать – его нужно пережить. Потому что это того стоит.