Рассказ Исы ибн Хишама, или Период времени

Отец: По-моему, эти памятники, которыми ты так гордишься, ничуть не лучше залежалых товаров на наших рынках и старья, которое люди выбрасывают из домов.

Сын: Как ты можешь говорить такое, когда весь мир признал их великую ценность, не исчисляемую ни в золоте, ни в серебре? Разве тебе не известно, что все жители Запада, люди современной культуры, наперебой рвутся приобрести какой-нибудь предмет нашей старины за любые деньги, что они расталкивают друг друга, чтобы полюбоваться ими, совершают ради этого дальние поездки, переносят немалые трудности. Сложно представить, чтобы они, люди разумные и образованные, стали заниматься пустяками и тратили силы на бесполезное дело.

Отец: «У вас — ваша вера, и у меня — моя вера!»{290} Я тебе повторяю, что не нахожу в своей душе тех чувств, которые испытываете вы, глядя на эти памятники. В моих глазах, эти камни то же самое, что и развалины старых жилищ или стершиеся следы прежних становищ. И если правда, что эти статуи, как говорят, олицетворяют собой древних людей, на которых обрушился гнев Создателя и исказил их облик, то дорожить ими и прославлять их означало бы гневить Творца и унижать его творения. Ты говоришь, что это свидетельства нашей высшей гордости и славы, потому что их создали наши предки, а предки наши плоть от плоти этих фараонских останков. Но говорить так — великий грех, упаси меня от него Аллах. «Велико это слово, выходящее из их уст! Они говорят только ложь!»{291} Нашими предками были благородные арабы, люди веры и ислама. Мы гордимся только их делами и ведем свое происхождение только от них. Что же до искусства, с которым сделано все, что нас здесь окружает, то сегодня дети феллахов, делают копии этих памятников и предметов из камня с большим искусством! Из рук этих мальчишек, живущих среди грязи и навоза, выходят вещи, сделанные лучше, чем те, что хранятся во дворцах и в музейных витринах.

Сын: Клянусь Аллахом, если бы на нашем арабском языке были написаны книги о достоинствах этих памятников, какие существуют на иностранных языках, ты узнал бы из них то, чего не знаешь. Однако достаточно взглянуть на них, чтобы убедиться — это подлинные чудеса искусства. Посмотри на этот великолепную статую шейха деревни{292}, вырезанную из цельного ствола смоковницы, какая тонкая работа, какое полное сходство, какой выразительный портрет!

Отец: Мы каждый день видим деревенских шейхов из плоти и крови, а не из дерева и камня, так что оставь меня с моей глупостью и невежеством, и да благословит Аллах твои ум и ученость.

Сын (шепотом): «И прости моему отцу, ведь он был из числа заблудших»{293}. (Громко): Тогда нам больше нечего здесь делать. Пойдем, тем более что приближается время встречи, о которой я договорился вчера с посетившим нас туристом, мы ужинаем с ним в отеле «Шепард».

Паша (другу, после ухода этих двоих): Что ты скажешь об этом споре? Кто тут прав, отец или сын?

Друг: Я могу лишь повторить сказанное Всевышним: «И последовали за ними потомки, которые погубили молитву и пошли за страстями, и встретят они погибель»{294}. Что мы можем увидеть здесь кроме того, что увидел этот наивный отец: разоренные гробницы, разрытые могилы, оскверненные останки. А с какой целью их выставили? Если для поучения и вразумления, то сегодня мы чуть ли не каждый день становимся свидетелями падения королей с высоты золоченых тронов в тесные объятия гробов, со спин породистых коней в желудки могильных червей. Это ли не лучший урок для нас и не пища для размышлений?

Паша: Сейчас я полностью с тобой согласен. Раньше, во времена прежних правителей, когда я видел, как европейцы расхватывают эти памятники, я думал, что они действительно великая ценность. Но, скорее всего, для европейцев они ценны своей древностью, их местом в истории, теми изречениями, которые на них выбиты.