Рассказы

— Значит, подохнем. Ты это хотел услышать, опцион? — Ветрувий положил руку на склоненную голову орчанки. — А теперь пошли все вон отсюда, уебаны! Заебали, честное слово.

Спурий поклонился и вышел. Вышли и разведчики, оставив после себя кровавые разводы на полу.

Через день они достигли Галена. Форт был построен на рубеже Аукселия пару лет назад. Он был опорной точкой для имперских войск, направлявшихся на Хладный север, в Давитанию, Бакимнор и прочие богом забытые земли.

Теперь Гален пал.

Ворвавшись внутрь, орки вырезали защитников и подожгли постройки. Все, что могло сгореть — сгорело, однако каменные стены уцелели, и Гален все еще мог послужить как Империи, так и оркам Аркалога.

— Рассредоточиться! Осмотреть территорию! Деканы докладывают обстановку мне лично, — скомандовал Ветрувий.

Впрочем, все эти меры оказались излишними — форт пустовал, разграбленный и разоренный.

— Пушку не тронули, — сказал Спурий, указав на пушку.

— Сам вижу, опцион, — произнес Ветрувий. — Тупые дикари…

Посреди двора, в окружении черных орочьих знамен, высился деревянный божок — чем‑то похожий на безглазого орка с козлиными копытами. На клыках его запеклась полусмытая кровь. Орки, похоже, стаскивали к ногам своего божка изуродованные трупы имперцев, умащали его кровью, орали песнопения.

Казалось, божок ухмыляется.

— Ургмунд… — в ужасе прошептал ординарус Палентий и сотворил священный знак.

— Все назад! — закричал Спурий. — Не подходите к нему!

Легионеры подались назад.

Только центурион подъехал на своем коне к божку. Ветрувий ухмылялся. Он извлек меч–гладиус и громко произнес:

— Так ты и есть Ургмунд?

Божок шевельнулся. По мокрому дереву прошел мучительный скрип. Обезьянья пасть распахнулась:

— Мы мертвы, центурион… Мы… Мы желаем упокоения… — от этого жуткого голоса у Спурия мурашки пошли по коже.

— Не понял, — нахмурился Ветрувий.

— Мы были живы, центурион….

— Че?

Божок содрогнулся. Дерево раскололось по швам.

— Сожгите… — взревел голос. — Сожгите нас! Мы желаем лишь смерти…. Умоляем тебя, центурион…

— Так это и есть Ургмунд? — недоумевал Ветрувий.

Он посмотрел на Палентия.

Тот проглотил ком, вставший в горле, и сказал:

— Я так не думаю. Наверное, внутри души наших павших товарищей или что‑то типа того.

— Понятно! — сказал Ветрувий. — Погоди, я понял. Это уловка.

— Что значит — уловка? — громко спросил Спурий.

— Уловка. Ебучий Ургмунд не хочет подохнуть. Поэтому он просит, чтобы мы сожгли его — потому что огонь не повредит ему! Ладно, выкиньте это говно в реку. Сплавьте куда подальше, — деловито сказал Ветрувий.

С некоторой опаской легионеры подняли вопящего божка и потащили прочь.

— Я потом очищу ребят от скверны, — торопливо сказал Палентий.

— Да, молодец, — сказал Ветрувий.

Спурий осторожно приблизился сзади.

— Центурион, — сказал он тихо. — Вы уверены, что это правильное решение? Духи могут разгневаться на вас.

Ветрувий развернулся и столь же тихо сказал:

— Пох.

Спурий поморщился. Изо рта центуриона воняло.

— Слушай, опцион, — внезапно сказал Ветрувий. — Ты видел знамена?

— Да. Их очень много. Это не маленький даклан или племя. Орков тут сотни, а может и тысячи.

— Да я не о том! — досадливо произнес Ветрувий. — Смотри сюда.

Он указал толстым пальцем на знамя с расколотым щитом, почти незаметное среди огромных, трепещущих знамен.

— Этот твой клан Лабрука — говно, — тихо, зло сказал Ветрувий. — Нельзя доверять оркам. Понял теперь?

— Да, центурион, — сказал Спурий. — Я все понял.

Ветрувий отдыхал. Когда Спурий вошел к нему в шатер, центурион сидел и задумчиво пялился в потолок. Орчанка отсасывала у него, стоя на коленях.

Спурий в полнейшем отупении уставился на ее голый зеленый зад. Слова вылетели у него из головы.

— Че хотел? — нетерпеливо спросил Ветрувий.

Спурий очнулся.

— Центурион, мы здесь уже неделю, — сказал он. — Думаю, предыдушая депеша не дошла до легата. За все эти дни никто не пришел на соединение с нами. Они все мертвы, либо разбиты.

Ветрувий вздохнул.

— Сам знаю. Че дальше?

— Надо уходить, — твердо сказал Спурий.

Ветрувий воздел к потолку мускулистые руки.

— Ну не еблан ли? Одорий Пресвятой, жирный светлый уебок, мы зря что ли неделю работали, рвы восстанавливали? А? Опцион, мы никуда не уйдем! Сейчас отличное время для наступления. Мы выйдем из Галена и наваляем оркам, ну или подохнем, и меня оба вариант устраивают.

— Солдаты видели белых орков, — произнес Спурий.

— И что с того?

— Я не хочу умирать в этой глуши, центурион. И многие, уверен, тоже.

Ветрувий покачал головой.

— Мне похуй, опцион. А теперь — гуляй отсюда.

Спурий повернулся и вышел.

А затем вернулся.

— Центурион.

— Ну что на этот раз? — спросил Ветрувий, прижимая черноволосую голову орчанки к своему паху.

— Надеюсь, наша манипула не умрет так же глупо, как ваши предыдущие солдаты.

Ветрувий побагровел.

— Опцион, сучара…