Рассказы

–Завтра возьми свой велосипед, поедем изучать мир!– Вдруг сказала Аурелия.

–Надеюсь, лучшие его стороны?

–Исключительно золотые жилы.

–Тогда я возьму велосипед прямо сейчас!

–Буду ждать тебя через час, – отряхнув листья с платья и уже убегая в водоворот города, кричала Аурели.

Казалось, все их встречи – это короткие урывистые перебежки, недосказанные слова и печальные прикосновения глаз.

«Что такое час? Что это такое?-спрашивал сам себя на ходу Чарли, собирая грязь ботинками и задыхаясь.-Шестьдесят минут? Или может три тысячи шестьсот секунд? Три! Тысячи! Шестьсот мгновений! Слишком много, любимая, слишком!»

«Ну что же «час»? В сутках их двадцать четыре, остальные будут наши,все, все двадцать три…» – шептала француженка, отпирая двери.

–Чарли? – послышался голос мистера Гилмора откуда-то издали, словно со дна колодца.

–Да, папа, я и есть! Где мой велосипед? Ах, вот только не говори, что нужен насос или еще какая дрянь!

–В гараже. Колеса в порядке, готов ко всему.

–Папа…-на секунду замер мальчик, чтобы выразить всю свою благодарность и признательность.

–Я знаю,знаю. –Кивнул отец. –Я тебя тоже. А мечта: она не ждет. Надо, значит надо. Ну, ты и сам знаешь. – Махнул он рукой.

«Он знает, всегда все знает! Каждый шорох мысли, толчок идеи – знает всегда!» – Чарли уже несся на поскрипывающем транспорте прямиком к условленному месту.

–Аурели-и-и – кричал он издали – Сколько тебе ле-ет?

–Слегка больше чем хотелось бы!А тебе?

–Чуточку меньше, чем исполнится в следующем году!

–А ты знаешь, кто я такая?

–Нет!

–А хочешь знать?

–Нет!

–Я тоже!

Они перекрикивались сквозь шумящую улицу, а люди удивленно окидывали взглядом обоих, и кажется, кто-то уже достал парочку разноцветных ярлычков из своей шкатулки с клише. Наконец, колеса легонько шаркнули друг о друга и выровнялись.

–Аурелия Делоне, вы очень взрослая, непозволительно для меня, но, клянусь, я люблю вас!

–Чарли Гилмор, сегодня ты и я вместе! Ненадолго, не навсегда, но у нас есть оно! Время! Ты слышишь? Время, чтобы жить!

Порыв простуженного ветра унес ее слова, нежные и горячие.

–А я бежал целыми днями на месте, а потом все понял: ничего людям и не надо неземного и невероятного! Вот только бы ветер все так же приятно дул в лицо, пока я мчусь за тобой на велосипеде!

–Ты прав, как же ты прав! Ты только сильнее крути педали, и, уж поверь, все так и будет.

Все так и было. Уж поверьте. Вот только дни имели свойство заканчиваться, за что их порой любили, а порой ненавидели. Время не слушало людей. Люди и сами себя не слушали.

И этот день настал. Ноги не слушались, а голова и того хуже. Кое-где уже слышались людские щебетанья об опрометчивой девице из Франции и глупом сыне мистера Гилмора. Чуть солнце облизнуло верхушки деревьев и шершавую гладь воды, отцовская фуражка уже скакала вместе с Чарли. Скорей, нужно успеть все сказать, все услышать, все понять и объяснить. Нельзя так много возлагать на юношеские плечи. С самого утра отец стоял у кровати.

–Сегодня, полагаешь, все закончится?

–Иначе быть не может.

–Надеюсь, все было не зря? Не отвечай, конечно, нет. Ничего не бывает зазря.

–Я, папа, и сам ничего не понял.

–А был ли счастлив?

–Ох, я был.

–Не этого ли ты искал в маленькой Франции?

–Да, все так.

–Куда она поедет?

–Ничего не сказала об этом.

–Что ж, ладно. Загадки – это хорошо, сын. Иди, времени все меньше.

И вправду катастрофически мало. Утекали минуты, посему Чарли несся, сбивая с ног прохожих и здравый смысл. Наконец, он поймал приятно поскрипывающую дверь «Boulangerie Francaise». Дверь к счастью.

–Привет, мой мальчик. – Обдало его фриссоном с головы до ног.

–Сегодня этот день. Остановка, помнишь? И я, пожалуй, хочу что-то сказать, знаешь? Я ведь должен что-то сказать, какие-то важные слова…

–Твой пылкий мир к ним крайне благосклонен.