Рассказы. Часть 2

— Так было до появления АРМ. Вы запретили бы сверхпроводники?

— Нет. С какой стати?

— А холодный ядерный синтез?

— Нет.

— Но при этом выделяются свободные нейтроны, — заметила Фиди. — Если покрыть реактор слоем отработанного урана, что можно получить?

— Думаю, плутоний. Правильно?

— Из плутония изготовляют бомбы.

— Тебя это беспокоит?

— Джек, ядерная бомба — это оружие массового уничтожения. Как арбалет. Как Астероид аятоллы… — Фиби посмотрела мне прямо в глаза и заговорила тише; мы не хотели посвящать в наш разговор весь бар. — Ты никогда не думал о том, сколько открытий пропало в этой… чёрной дыре, называемой АРМ? Открытий, которые могли бы решить все наши проблемы, снова обогреть землю, пробить барьер световой скорости.

— Мы никогда не запрещали те изобретения, которые не представляли опасности, — ответил я.

Я мог бы уклониться от спора, но это тоже разочаровало бы Фиби. Она любила хорошие споры. Проблема в том, что я не мог ей предложить хороший спор. Может быть, из-за того, что не был так уж сильно им увлечён, а может, из-за того, что самые сильные мои аргументы относились к категории запрещённых.

В понедельник утром Фиби уехала к внучке в Даллас. Она не объявляла мне войну, не выставляла никаких ультиматумов, но выглядело так, словно это навсегда.

В четверг вечером я снова пришёл в «Моноблок».

Как и Антон.

— Я всё выяснил, — сказал он. — Но, конечно, не стоит сейчас говорить об этом.

Антон выглядел немного уставшим. Он вцепился в край стола, словно пытался отломать кусок.

Я беззаботно кивнул.

Антон не должен был рассказывать мне о сообщении от «Ангельского карандаша». Но он рассказал, и если в АРМ уже знали об этом, то пусть послушают ещё раз.

К нам подсаживались, пробовали завести знакомство и уходили. Мы с Антоном разговорились с двумя дамами, у которых, как выяснилось, были иные вкусы. (Некоторые лесбиянки любят подслушивать, о чём говорят натуралы.) Младшая из женщин осталась с нами на какое-то время. Ей было немногим больше тридцати, и она была красива на современный манер, но крепкие, рельефные мышцы — не мой идеал красоты.

— Иногда чутьё нас обманывает, — заметил я.

— Да, — согласился Антон. — Послушай, Джек, я предусмотрительно припрятал древний кальвадос у себя дома, в Майя. Но там не хватит на четверых…

— Звучит недурно. Сначала перекусим?

— Не вопрос. В Майя шестнадцать ресторанов.

Десятки сверкающих пятен блуждали по ночному небу, затмевая звёзды. Однако зоркий глаз всё-таки мог бы различить горстку космических объектов, в особенности возле луны.

Антон включил ультразвуковой сигнализатор для вызова такси.

— Значит, тебе сообщили о звонке? — спросил я. — И что тебя так встревожило?

Спутники системы безопасности, размером не больше баскетбольного мяча, мчались по пылающему небу, недоступные для случайного взгляда. Можно было только угадать, что они где-то там. На их контрольных лентах содержались образцы видео- и аудиосигналов, соответствующих ограблению, изнасилованию, ранению, крику о помощи. Эти ленты хранили и гигабайты ключевых слов, которые могли заинтересовать АРМ.

Итак, никаких ключевых слов.

— Жуткие вещи рассказывают, Джек, — ответил Антон. — Чужая тачка промчалась мимо Анджелы на четырёх пятых от разрешённого максимума и едва не обожгла её.

Я выкатил глаза от удивления. Космический корабль шёл навстречу «Ангельскому карандашу» на скорости в восемьдесят процентов от скорости света? Ни одно творение человеческих рук не смогло бы это сделать. И при этом вёл себя агрессивно? Может быть, я неверно истолковал сказанное. Такое бывает, когда приходится использовать в разговоре шифр.

Но как же тогда «Карандашу» удалось спастись?

— И как она дозвонилась домой?

Рядом опустилось такси.

— Она как раз резала хлеб… ну, понимаешь… машинкой… — сказал Антон. — Я же говорю — это жуткая история.

Квартира Антона находилась почти на самом верху Майя — выстроенного в форме пирамиды города к северу от Санта-Марии. Наследие прошлого.

Антон изображал гида, проводя меня через широкие двери к лифту, а затем по коридору:

— Когда это здание строилось, Комиссия по рождаемости только набирала силу. По замыслу проектировщиков, здесь должно было жить около миллиона человек. Но оно никогда не заселялось полностью.

— Итак?

— Итак, мы отправимся на восточную сторону. Там четыре ресторана и дюжина небольших баров. А пока остановимся здесь.

— Значит, здесь ты и живёшь?

— Нет, здесь никто не живёт и никогда не жил. Я очистил её от прослушки, а власти… Думаю, они даже ничего не заметили.

— Это твой матрас?

— Нет, детей. У них здесь клуб, в стиле тех, что были в моде два поколения назад. Насколько я понял по намёкам сына.

— Они нам не помешают?

— Нет, всё под контролем. Я установил систему безопасности, которая впускает их, когда меня здесь нет. Теперь она и тебя будет узнавать. Запомни номер квартиры: 2-3-309.

— А что о нас подумают в АРМ?