В 1893 г. Горький пытался опубликовать сказку в газете «Волжский вестник», но ее издатель Н. В. Рейнгардт отверг произведение как нецензурное (см. примеч. к рассказу «О Чиже, который лгал…», а также воспоминания Н. Г. Шебуева «Казанские и нижегородские встречи» — в журнале «30 дней», 1936, № 8, стр. 77). После этого в течение многих лет автор не возвращался к сказке. Уже в годы советской власти он сообщил в письме И. А. Груздеву: «„Девушка и Смерть“ написана в Тифлисе, значит в 92 г. <…> Напечата<на> „Д<евушка> и С<мерть>“ в 15 или 16 г., кажется, в книжке „Ералаш“, и с намерением услышать: что скажут? Никто ничего не сказал» (
Перепечатывая сказку в сборнике «Ералаш…» и в издании
«Читал, иногда смущаясь, и тогда торопил слово. Закончил первую главку, склонил набок голову.
— Что? Вот видите, — стихи! Хватит?
— Еще!
„Чтец“ разогрелся. Он, правда, и теперь страшится актерской выразительности: выразительность его совсем иная, невозможная ни для Качалова, ни для Станиславского; выразительность личная в отношении к вещи, сопровождающей его долгие годы. И притом какое-то снисхождение в тоне, трудно определить к кому, к чему. То ли к самой сказке — поэме, то ли к самому себе, молодому сочинителю, или к себе, старому чтецу, с больными легкими и расширенным сердцем; то ли снисхождение к смерти с большой или маленькой буквы.
Дочитал до конца, лицо побледнело. Мягко закрыл книгу, оставил в ней закладкой палец и не снял очков, точно отдаляя минуту, когда слушающие заговорят.
— Ну-те, — произносит он, отложив книгу и снимая обеими руками очки. — Ругайте!» (
. . Из встреч с Горьким. «Знамя», 1955, № 3, стр. 156).Сказка «Девушка и Смерть» полемически направлена против реакционных мистических теорий в искусстве, в частности против эстетизации смерти, получившей широкое распространение в литературе 80-х — начала 90-х годов. Прославлению смерти, особенно характерному для поэзии декаданса, Горький противопоставил воинствующее утверждение жизни. В его сказке доминирует не пафос примирения, а пафос борьбы, причем любовь и даже смерть у Горького в конечном итоге служат прославлению жизни. Сила любви противостоит не только смерти, но и социальному гнету. Поведение девушки в столкновении с царем, а затем со смертью — это своего рода «безумство храбрых».
В произведении оригинально используются и интерпретируются элементы народной сказки про царей. Фантастика материалистична, образы близки к народным. Образ бога воскрешает традиции русской иконописи и апокрифа.
Впервые напечатанная накануне Октябрьской революции, сказка «Девушка и Смерть» прошла незамеченной и не вызвала никаких отзывов критики. Известно лишь одно письмо писателю Андрея Чагина (от 8 августа 1917 г.). Чагин благодарит автора за «Девушку и Смерть» и сообщает, что она подала ему мысль написать стихотворение о праве человека на жизнь (Архив Л. М. Горького, КГ-рл-28-110-1).
В 1921 г. к сказке «Девушка и Смерть» обратился композитор А. Венрик. Он писал Горькому: «Я остановился на Вашей сказке „Девушка и Смерть“, но в том виде, в каком она напечатана в „Новой жизни“, она представляет некоторые неудобства для звукового воплощения. Разумеется, я далек от мысли сделать из нее оперу или вообще какое-либо сценическое произведение. Я мыслю ее исключительно в плоскости симфонического исполнения…» (там же, КГ-дн-2-11-1).
В 1930-х годах «Девушка и Смерть» оказалась в центре внимания многих литературоведов благодаря отзыву о ней И. В. Сталина.
На материале сказки создана оратория Германа Галынина, насыщенная мелодиями русских народных песен (см. сб. «Советская музыка. Статьи и материалы», вып. 1, М., 1956, стр. 172–173).
(Стр. 34)
Впервые напечатано в газете «Русские ведомости», 1893, № 213, 5 августа.
В Архиве А. М. Горького хранится печатный текст
Печатается по тексту
«Емельян Пиляй» написан в Нижнем Новгороде в 1892–93 годах. Это — первое произведение Горького, появившееся в центральной прессе. В июле 1893 г. друг Горького студент Н. З. Васильев, без ведома автора, передал рукопись «Емельяна Пиляя» в редакцию газеты «Русские ведомости» (