Рассказы, очерки, наброски, стихи (1885-1894)

«Ритмической прозой я написал огромную „поэму“ „Песнь старого дуба“. В. Г. Короленко десятком слов разрушил до основания эту деревянную вещь <…> Но Короленко не вылечил меня от пристрастия к „ритмической“ прозе и, спустя еще лет пять, похвалив мой рассказ „Дед Архип“, сказал, что напрасно я сдобрил рассказ „чем-то похожим на стихи“. Я ему не поверил, но дома, просмотрев рассказ, горестно убедился, что целая страница — описание ливня в степи — написана мною именно этой проклятой „ритмической“. Она долго преследовала меня, незаметно и неуместно просачиваясь в рассказы» (там же, т. 24, стр. 489).

После выхода ДЧ_1–2 и даже Зн_1–10 критики также не обратили должного внимания на рассказ «Дед Архип и Ленька», хотя он был замечен читателями и нравился им. В 1898 г. В. А. Поссе сообщал Горькому:

«О Ваших „Очерках“ начинают уже говорить, хотя еще не было объявлений о их выходе.

Особенно нравятся „Челкаш“, „Супруги Орловы“ и „Ленька“» (Архив А. М. Горького, КГ-п-59–1-22).

Один из первых обстоятельных критических анализов рассказа был дан Н. А. Саввиным в статье «Дети в произведениях М. Горького». Критик не относит рассказ к лучшим произведениям Горького, но высоко оценивает мастерство писателя в создании образа Леньки, отмечая своеобразие маленького героя, богатство его душевного мира. «Ленька, — пишет он, — не совсем обычный детский тип, и по своим психологическим особенностям он с большим трудом найдет себе эквивалент в галерее детских портретов русской литературы» («Вестник воспитания», 1907, № 1, стр. 200). Критик отмечает жизненность и правдивость героев рассказа, порожденных «социальными условиями современной России с ее бесправием и отсутствием просвещения» (там же, стр. 201).

СТАРУХА ИЗЕРГИЛЬ

(Стр. 76)

Впервые напечатано в «Самарской газете», 1895, №№ 80, 86, 89 — с 16 по 27 апреля.

В Архиве А. М. Горького хранятся: 1. Печатные гранки начала рассказа для «Самарской газеты», 1895, № 80, апрель, с неавторской нумерацией «2–9» (ХПГ-46-10-1); 2. Текст Зн₁₀, правленный автором для К (ХПГ-44-11).

Печатается по тексту К со следующими исправлениями:

Стр. 76, строка 9: «в голубой мгле» вместо «в глубокой мгле» (по ПТ и Грж).

Стр. 83, строки 19–20: «под Фальчи, на самом берегу Бырлада» вместо «под Фальми, на самом берегу Бырлата» (исправление написаний).

Стр. 86, строка 34: «красноречивый и холодный» вместо «красноречивый и голодный» (по ПТ и Грж).

Стр. 88, строка 39: «поползла я» вместо «подползла я» (по ПТ).

Стр. 89, строка 31: «горячими словами» вместо «горючими словами» (по ПТ, ДЧ_1–2, Зн_1–3).

Стр. 89, строка 40: «не перестали петь» вместо «перестали петь» (по ПТ).

В рассказе «О первой любви» Горький заметил, что «Старуха Изергиль» написана им в одну ночь (Г-30, т. 15, стр. 113). В другой раз на вопрос о «примерной производительности» он ответил: «Бывали случаи, когда писал круглые сутки и больше, не вставая из-за стола. Так написаны: „Изергиль“, „Двадцать шесть и одна“» (там же, т. 26, стр. 224).

Сам автор указывал разные даты написания рассказа (1893 и 1895 г.). В издании Грж рассказ помечен 1893 годом. В рассказе «О первой любви» (1923) написание «Старухи Изергиль» отнесено также к 1893 году, на что указывает заключающая воспоминания фраза: «Это было тридцать лет тому назад» (там же, т. 15, стр. 114).

Если 1895 год обоснован тем, что в этом году рассказ был впервые опубликован, то 1893 год Горьким, видимо, указывался ошибочно, вместо 1894. Это подтверждается письмом В. Г. Короленко от 4 октября 1894 г. члену редакции газеты «Русские ведомости» М. А. Саблину, в котором сообщалось: «Дня три назад я послал в редакцию рукопись Пешкова (псевд. Максим Горький), заглавие „Старуха Изергиль“»(Г и Короленко, стр. 203). В очерке «В. Г. Короленко» Горький, рассказывая о своей встрече с Владимиром Галактионовичем, после своего возвращения в Нижний Новгород писал:

«Провожая меня, он <…> пожелал мне успеха.

— Так вы думаете — я могу писать? — спросил я.

— Конечно! — воскликнул он, несколько удивленный. — Ведь вы уже пишете, печатаетесь — чего же? Захотите посоветоваться — несите рукописи, потолкуем.

Я вышел от него в бодром настроении человека, который после жаркого дня и великой усталости выкупался в прохладной воде лесной речки. <…> Недели через две я принес Короленко рукописи сказки „О рыбаке и фее“ и рассказа „Старуха Изергиль“, только что написанного мною. В. Г. не было дома, я оставил рукописи и на другой же день получил от него записку: „Приходите вечером поговорить. Вл. Кор.“» (Г-30, т. 15, стр. 35–36).