Рассказы разведчика

День выдался ясным и солнечным. Весна была в самом разгаре, снег стаял даже в самых темных оврагах и балках. Из-под прошлогодней листвы дружно пробивались молодые всходы. Со всех сторон доносилось разноголосое щебетание птиц. Даже не верилось, что рядом идет война и что здесь, в ее огне и дыму, каждый день сотнями гибнут люди, самые молодые, самые сильные.

Немцы сидели на повозке мрачные и отрешённые. Они угрюмо рассматривали местность, по которой мы проезжали, встречных солдат и замаскированные в складках местности огневые артиллерийские позиции. Они не были похожи на тех, вежливых и обаятельных солдат, которых я допрашивал в штабе полка.

Когда мы приближались к селу Дюррен-Зельхов, с неба послышался монотонный шум сотен работающих моторов. Шум этот нарастал с каждой минутой, становился всё могучее и грознее. Вот уже он слился в единый рёв, от которого в окнах трескаются стёкла, а у людей по спинам начинают бегать мурашки. Лошади, почуяв неладное, грозно храпели и всё время порывались пуститься вскачь. Щербаков едва сдерживал их.

Я поднял голову и высоко-высоко в ясном небе увидел широкую темную полосу, которая медленно надвигалась с севера. Если внимательно приглядеться, то можно заметить, что полоса эта состояла из бесчисленного числа отдельных темных точек, и каждая точка была не чем иным, как мощным самолетом-бомбардировщиком. Сколько их было, никто сказать и сосчитать не сможет. Как раз над нами эта полоса сделала широкую дугу и завернулась на запад. В голубизне неба исчезла голова этой полосы, а хвост еще не показался. Гнетущее парализующее чувство страха и своего бессилия охватило меня и моих товарищей. Но мы знали, что нам ничего не грозит: американские бомбардировщики заходят на очередную бомбежку Берлина. Это мы видели уже не раз. Немцы же проворно соскочили с повозки и бесстыдно начали метаться в поисках укрытий.

– Назад! – строго крикнул я, а Чеботарев и Хомяков схватили их за шиворот и усадили на повозку.

– Не бойтесь! – добродушно говорил Виталий немцам, – это американцы, наши союзнички, бомбить нас они не будут. А вот вашему Берлину не поздоровится, ведь они как раз на Берлин завернули.

– Да, да они летят на Берлин! – пролепетал побледневший, но уже оправившийся от испуга Фурман.

Мы остановились и, задрав головы наверх, долго смотрели на медленно плывущую в небе армаду американских бомбардировщиков. Неожиданно из-за соседнего лесочка вылетела стая небольших юрких самолетов с ярко красными звездочками на крыльях. Они прошли низко над землей и молниеносно скрылись за горизонтом.

– Это наши штурмовики, ИЛ- 2 называется, – продолжал Чеботарев тоном экскурсовода, – под шумок они сейчас зададут много перцу вашему брату на переднем крае. Машины хорошие.

Чеботарев повернул голову и посмотрел на пленных, те, ничего не понимая, утвердительно кивали головами. Щербаков и Волокитин, отвернувшись в сторону, беззвучно хохотали.

В Дюррен-Зельхове нас встретил майор Чайкин, начальник разведки нашей дивизии и забрал пленных.

– Расписка нужна, что мы в полной сохранности доставили пленных и их документы.

– Обойдешься без расписки, – весело ответил Чайкин.

…В особый отдел дивизии был доставлен и бывший разведчик нашего полка Виктор Кондрашов. После обстоятельной поверки он был признан невиновным, что попал в плен, и был направлен пулеметчиком, но в другую часть. Он воевал до конца войны, был ранен. После демобилизации вернулся в родную деревню в Саратовской области, где живет и по сей день.

…Примерно через месяц, в разгар Берлинской операции, на какой-то железнодорожной станции нас нагнал майор Чайкин. Он подошел к капитану Тараненко, хлопнул его по плечу и после традиционного обмена приветствиями, между прочим, сказал:

– Помнишь пленных футболистов? Так они не соврали, они на самом деле те знаменитые футболисты, но только в плен сдались не добровольно, а их послали с заданием втереться к нам в доверие и начать создавать группы «Обервольф» в нашем тылу.

– А что это такое? – спросил Тараненко.

– Что-то вроде немецких партизан.

– Немецкие партизаны в нашем тылу? – удивился капитан. – Что-то я о них ничего не слышал.

Он улыбнулся и зашагал дальше.

11 Агитация

Я уже говорил, что попал в разведку благодаря знанию немецкого языка. На своем опыте убедился, что такой человек очень нужен разведчикам. Он может на месте по горячим следам допросить пленного, изучить захваченные документы и оперативные карты врага и получить нужные нашему командованию разведданные о противнике.