Рассказы сновидца

И вот из Старого Дома Священника в Таймдейле на неведомый мне адрес было отправлено письмо с просьбой помочь разрешить данную проблему. А в ответ пообещали прислать профессора Мэтью Морнена, который и прибывал в ближайшее время. Петерс и Браун пришли к выводу, прогуливаясь по тропинке меж высоких подсолнечников, что вновь прибывший, скорее всего, будет детективом, и теперь безуспешно гадали, какого рода детективом, основываясь как на знании детективных романов, так и на реальной жизни. Эти догадки отняли у них много времени, они уже давно прогуливались по саду, потому что обычно не обсуждали важные дела в четырех стенах. Уже давно прошло время вечернего чая, и они уже, наконец, собрались возвращаться, когда горничная сообщила о прибытии гостя, и они решили встретить его в саду. На мгновение в мозгу Петерса пронеслась мысль о том, что к ним явился величайший в мире детектив, человек, столь искусный в своей профессии, что превзошел любого другого детектива, как реального, так и книжного. Ибо он выглядел этаким милым старичком, с полноватым силуэтом, какой вряд ли можно было увидеть в этом саду, когда там жили священники таймдейлского прихода. Мужчины пожали друг другу руки, побеседовали немного и не спеша вошли в дом, где их ждал чай. Но прежде чем они вошли из сада в дом, Петерс и Браун оба отметили, что седые бакенбарды были настоящими, а гость не походил ни на детектива с цепким взглядом, ни на охотника на бандитов. Они были изумлены. Петерс и Браун переглянулись, а затем вошли в дом, пропустив вперед полноватого старого джентльмена. Они пили чай, оживленно обсуждая разные предметы, и лишь один, самый главный, обходя молчанием. Остальные окончили чаепитие, и им представили вновь прибывшего, всем, включая, конечно, и Крейсича. А что потом, в следующие несколько недель, происходило в этом старинном доме, где раньше жил приходской священник, мне не известно, потому что это ведомо только его обитателям. Но я точно знаю, что в деле расщепления атомного ядра был достигнут громадный прогресс благодаря работе Крейсича и что сила и мощь того, что осталось от нашей империи, сильно укрепились. Старый профессор с седыми бакенбардами тоже трудился не покладая рук. Он приступил к работе сразу по прибытии. Но все, что я могу сказать о его работе, так это то, что он снабжал удочками и атласами — определителями рыб мальчишек, ловивших рыбу со старого моста при помощи стеклянных бутылок. И он тоже там частенько сиживал, глядя, как ловят гольяна. Уверен, это было не ради маскировки его реальной работы, а он просто сидел там летними вечерами, в свободное время, потому что ему нравилось глядеть, как ребята ловят гольянов, — он, вознамерившийся поймать Крейсича, если б тот вздумал улизнуть со всеми секретными сведениями, чтобы продать их покупателю по цене примерно в миллион фунтов, такие деньги легко мог бы предложить любой рынок, имеющий дело с атомными бомбами.

И в один прекрасный день Крейсич действительно так и сделал, он сбежал во время полдника, прихватив с собой книжку с кодами, книжку с пустыми страничками в конце, на которых были записаны формулы всех известных Крейсичу секретов. Конечно, никто и не мог бы перехватить его, когда он выходил из дома и потом, когда садился в самолет, но информация о том, что он покинул страну, была абсолютно точной и поразительно оперативной, и весь Таймдейл знал об этом уже через два часа после бегства. Но он уже покинул страну, что же можно было предпринять? Когда Петерс объявил новость, в чайной комнате воцарилось молчание. Все уставились на Морнена, и было в их взгляде нечто такое, от чего старик должен был рассыпаться на куски. Однако он выглядел совершенно невозмутимым.

— Какой информацией он владеет? — спросил один из ученых.

— Всей, — ответил Петерс.

Разумеется, они говорили о Крейсиче. Здесь никто не мог думать ни о ком другом. Потом перебросились парой фраз о сейфе, и кодовой книжке, и о ключе, имевшемся у Крейсича, единственном ключе, кроме того, что был у Петерса. И вновь повисло тяжелое молчание, и все посмотрели на Мэтью Морнена. Ибо все предосторожности, касающиеся ключа, кодовой книжки и сейфа, были продуманы им. Именно Морнен устроил, чтобы у Крейсича был ключ и чтобы в кодовой книжке были пустые странички, где было записано все, что Крейсичу известно об исследовании атома в Таймсдейле, и все формулы. Сама по себе эта книга была товаром, который сейчас Крейсич положил на какой-то иностранный прилавок, чтобы получить миллион фунтов. Если бы Морнен не настаивал на том, что ключ должен быть у Крейсича, казалось бы, говорило это молчание, если бы он не устроил все так, что вся известная Крейсичу информация была аккуратно записана для него в этой книжке, если бы все, что Морнен сделал со времени своего прибытия, не привело к таким последствиям, катастрофа не была бы такой необратимой.

Тут Петерс нарушил молчание, обратившись непосредственно к Морнену:

— Что делать?

— Будем его ловить, — сказал Морнен.