Расследования Арсена Люпена

– Вальтекс, который не отличался излишней разговорчивостью, никогда не рассказывал мне о своих личных делах. Однажды, когда мы встретились на набережной Вольтера, он упомянул о маркизе д’Эрлемоне, с которым частенько общался. Он тогда как раз вышел от него и был восхищен старинной мебелью, в частности прекрасным антикварным письменным столом в стиле Людовика Шестнадцатого. Маркиз… Письменный стол… Я как бы ненароком расспросила Вальтекса об этом столе. Мои подозрения усилились, и я почти уверилась в том, что это и есть тот самый письменный стол, фотографию которого я хранила, и что маркиз вполне мог быть тем человеком, которого любила моя мать. Все, что я смогла узнать о нем, подтверждало мои догадки.

Однако в тот момент у меня не было никакого плана, мною скорее руководило любопытство, естественное желание узнать правду. Однажды Вальтекс сказал мне с двусмысленной улыбкой: «Видишь этот ключ? Это ключ от квартиры маркиза д’Эрлемона… Он забыл его в двери… Придется вернуть ему…» И вот так, почти помимо своей воли, я заполучила этот ключ. Через месяц Вальтекс чуть не угодил в полицию, а я сбежала и скрывалась в Париже.

– Почему ты сразу не поехала к маркизу д’Эрлемону? – спросил Рауль.

– Будь я уверена, что он мой отец, я бы обратилась к нему за помощью. Но чтобы убедиться в этом, мне пришлось сначала попасть в его дом, осмотреть письменный стол и порыться в потайном ящике. Я часто бродила по набережной. Знала его привычки… Знала в лицо Курвия, и вас, Рауль, и всех слуг… И у меня в кармане был ключ. Однако я не могла отважиться. Это так противоречило моей натуре! Но потом за меня все решили обстоятельства, в силу которых мы с тобой сблизились той ночью…

Она сделала последнюю паузу. Ее рассказ прояснял самые запутанные моменты этой истории.

– В тот день в половине пятого я стояла на набережной, одетая так, чтобы меня не узнали, и закутанная в вуаль. Я увидела, как из дома маркиза вышел Вальтекс. Он уже удалился на некоторое расстояние, когда рядом со мной остановилось такси. Из него вышла молодая женщина с чемоданом, а вернее – девушка, похожая на меня цветом волос, овалом лица и даже его выражением. Между нами действительно было сходство, семейное сходство, которое поражало с первого взгляда, и я сразу же вспомнила о девочке, встреченной моей мамой на пути в Лизье. Возможно, именно ее я сейчас и видела. И тот факт, что эта девушка, похожая на меня как сестра… вернее сказать, как сводная сестра… приехала в дом маркиза д’Эрлемона, разве не доказывал, что он и мой отец тоже? В тот вечер без больших колебаний, зная, что месье д’Эрлемон ушел, я поднялась наверх, отыскала письменный стол в стиле Людовика Шестнадцатого, открыла потайной ящик и нашла фотографию матери. Все сразу стало ясно…

Рауль возразил:

– Пусть так. Но почему ты решила назваться Антониной?

– Из-за тебя.

– Из-за меня?

– Да, когда пять минут спустя ты назвал меня этим именем… О ее визите я узнала как раз от тебя, однако ты решил, что это приходила я, потому что принял меня за нее.

– Но почему ты не сказала мне об ошибке, Клара? Все дальнейшее произошло именно из-за этого.

– Да, все произошло из-за этого, – сказала она. – Но подумай сам. Я забираюсь ночью в чужую квартиру. Ты застаешь меня там. Разве не естественно, что я воспользовалась твоей оплошностью и позволила приписать мой дурной поступок другой женщине? Я ведь не думала, что увижу тебя снова.

– Однако же увидела – и могла бы признаться. Почему ты не рассказала мне, что вас двое, что есть Клара и есть Антонина?

Она покраснела:

– Ты прав. Но когда мы снова встретились… вечером, в «Голубом казино»… ты спас мне жизнь, спас меня от Вальтекса и полиции, и я полюбила тебя…

– Но это не должно было помешать тебе говорить.

– Однако помешало!

– И почему же?

– Я приревновала тебя.

– Приревновала?

– Да, причем сразу. Я почувствовала, что тебя покорила не я, а она! Что бы я ни делала, что бы ни говорила, ты, думая обо мне, все равно думаешь о ней. Юная провинциалка, как ты сказал… Именно этот образ пленил тебя, и именно его искал ты в моей жизни и в моем взгляде. Настоящая я – необузданная, пылкая, переменчивая, страстная – это не та наивная простушка, которую ты полюбил, и поэтому… поэтому я позволила тебе спутать двух женщин – ту, которую ты желал, и другую, которая с первой минуты восхитила тебя. Рауль, вспомни ту ночь, когда ты вошел в комнату Антонины в замке Вольник… Ты не осмелился подойти к ее постели. Ты бессознательно пощадил юную провинциалку… тогда как всего через день, после происшествия в «Голубом казино», ты столь же бессознательно заключил меня в объятия. И все же для тебя Антонина и Клара – это одна и та же женщина.

Он не стал спорить и задумчиво произнес:

– Как, однако, странно, что я мог вас спутать!