Расследования Арсена Люпена

В любой другой раз он сперва выяснил бы, кто явился к нему среди ночи, прежде чем нажать на кнопку, открывавшую вход в дом. Но сейчас он нажал на нее прямо из своей спальни.

В темноте он не мог различить, кто идет по саду. Кто-то неспешно, почти бесшумно поднимался по лестнице.

Охваченный волнением, он не решился шагнуть к порогу, навстречу неизвестности, которая, возможно, сулила новые несчастья.

Дверь отворила чья-то робкая рука. Клара…

Глава 18 Разгадка тайны двух улыбок

Жизнь Рауля – жизнь Арсена Люпена, – безусловно, чрезвычайно богата неожиданностями, трагическими или комическими происшествиями, необъяснимыми потрясениями и драматическим развитием событий, противоречащим всякой реальности и логике. Но пожалуй, – и Арсен Люпен впоследствии сам признавался в этом – глубочайшим из всех пережитых им потрясений стало неожиданное появление Блондинки Клары.

Появление смертельно бледной, измученной, несчастной Клары с лихорадочно блестевшими глазами, в испачканном и помятом платье с разорванным воротником – это было невероятно! То, что она жива, – это еще можно было допустить, но что свободна – нет, тысячу раз нет! Полиция просто так не выпускает свою добычу, особенно когда речь идет о том, кто пойман на месте преступления и чья вина не вызывает сомнений; с другой стороны, нет ни одного примера побега женщины из префектуры, да вдобавок узницы, которую так тщательно охранял Горжре. Что же произошло?

Они молча смотрели друг на друга, он – растерянный, сбитый с толку, пытаясь осознать истину, недоступную разуму, она – несчастная, пристыженная, смиренная, словно вопрошая: «Нужна ли я тебе? Примешь ли ты женщину, которая совершила убийство? Что мне делать? Броситься в твои объятия или уйти?»

В конце концов, дрожа от волнения, она прошептала:

– У меня не хватило смелости умереть… Я хотела… несколько раз подходила к воде… мне недостало смелости…

Он глядел на нее в растерянности, не двигаясь, почти не слушая, пытаясь сообразить… Проблема явилась ему во всей своей сложности и непостижимости: перед ним была Клара, но Клара сидела в камере префектуры. Как совместить два эти обстоятельства? Рауль должен сосредоточиться, оставаясь в узких рамках этого противоречия и не пробуя выйти за его пределы.

Однако такой человек, как Арсен Люпен, не может быть чем-то ограничен в поисках самоочевидной истины. До сих пор она ускользала от него, ускользала именно в силу своей предельной простоты, но пора было с этим покончить.

Рассвет озарил небо над деревьями и смешался с электрическим освещением комнаты. Клара повторила:

– У меня не хватило смелости умереть… Я должна была, правда? И тогда ты бы меня простил… Однако мне недостало смелости…

Он еще какое-то время созерцал ее терзания… и постепенно выражение его лица делалось все менее отрешенным и более безмятежным… он уже почти улыбался. И вдруг, совершенно неожиданно, он разразился неудержимым смехом. И это был не короткий, с трудом сдерживаемый смешок, вызванный сиюминутной реакцией, вовсе нет – Рауль буквально сгибался от хохота и, кажется, не мог остановиться.

И это несвоевременное веселье сопровождалось еще и небольшим танцем, который подчеркивал всю непосредственность и даже умиротворенность этого момента. Вспышка веселья означала: «Если я смеюсь, то только потому, что невозможно не смеяться, когда судьба ставит тебя в такое положение».

Клара, раздавленная вынесенным самой себе смертным приговором, выглядела настолько ошеломленной этим неуместным проявлением радости, что он бросился к ней, подхватил на руки, начал кружить, словно куклу, страстно обнял, прижал к груди и наконец опустил на кровать со словами:

– Теперь поплачь, моя маленькая, а когда выплачешься и поймешь, что у тебя нет причин для самоубийства, тогда мы поговорим.

Но она рывком выпрямилась и схватила его за плечи:

– Так ты прощаешь меня? Прощаешь?

– Мне не за что тебя прощать, и тебе не за что извиняться.

– Нет, есть за что. Я убила человека.

– Ты не убивала.

– Что ты сказал?

– Убивают только тогда, когда наступает смерть.

– Но он умер.

– Нет.

– О Рауль, что ты говоришь? Я не убила Вальтекса?

– Ты ударила его ножом. Но таких ублюдков не очень-то легко убить. Значит, ты не читала газет?

– Нет. Я не хотела… Я боялась увидеть свое имя…

– Оно там повсюду. Но это не значит, что Вальтекс умер.

– Неужели такое возможно?

– Этим вечером мой друг Горжре сообщил, что Вальтекс выжил.

Она высвободилась из его объятий и, как он и предвидел, разразилась слезами, выплескивая наружу все свое отчаяние. Она лежала на кровати и рыдала как ребенок, стеная и причитая.

Рауль дал ей выплакаться, а сам погрузился в раздумья, постепенно распутывая клубок загадок, вдруг прояснившихся в его сознании. Но как много моментов оставалось пока непонятными!

Путь был долгим. В голове снова всплыло первое появление юной провинциалки, которая ошиблась этажом и вошла в его квартиру. Сколько очарования в этих детских чертах!