Расследования доктора Гидеона Фелла. Первая улика

– Она болтает без умолку. Щебечет как птичка. И она назвала меня моржом. Весьма наивная юная леди. И если кто-то из вас, шутников, отпустит хоть одно замечание о Морже и Плотнике…[68]

Он с грохотом опустил коробку с инструментами на пол.

– О, спасибо, что напомнили, – ухмыльнулся Хэдли. – Доктор Ватсон… Нужно позвонить в полицейский участок в Голдерс-Грин. Пустите меня к телефону.

После нескольких звонков в Скотланд-Ярд и полицейские участки Хэдли всем раздал указания. Он как раз закончил разговор с каким-то дежурным по отделению, попросив передать распоряжения констеблю у коттеджа Арбора, когда в коридоре послышались шаги.

Очевидно, Лестеру Биттону потребовалось немало времени, чтобы убедить миссис Ларкин заговорить. Когда Рэмпол вошел в гостиную, разъяренный Биттон расхаживал по комнате, а миссис Ларкин стояла у окна, отодвинув занавеску. Ее квадратное лицо оставалось совершенно бесстрастным. Она холодно взглянула на Хэдли.

– Чертовы сыщики. – Женщина криво ухмыльнулась. – Думаете, самые умные, да? Я заказчику сказала, у вас ничего нет на его жену. Надо было ему молчать, позволить вам сорваться, а тогда мы бы с вас содрали денег за незаконный арест. Но нет, ему не терпелось. Струсил и открыл вам все карты. Но мне пообещали заплатить, если я все вам расскажу. Так какого черта? – Миссис Ларкин пожала плечами.

Хэдли вновь открыл портфель. На этот раз он не блефовал. На документе, который он показал окружающим, виднелись две весьма нелестные фотографии миссис Ларкин – в профиль и анфас.

– Аманда Жоржета Ларкин, – зачитал старший инспектор. – Она же Аманда Лидс. Она же Жоржи Симпсон. Известна также как Эмми. Аресты за воровство. Специализация – кража драгоценностей из крупных ювелирных магазинов. В последний раз засветилась в Нью-Йорке…

– Незачем все это читать, – перебила его Эмми. – Сейчас у копов на меня ничего нет. Я вам сегодня уже говорила. Но вы, конечно, спросите заказчика, на какую сыскную контору я работаю. Потом придете к ним, расскажете о моем прошлом – и все! Мне крышка.

Хэдли сложил документ и убрал его в портфель.

– Возможно, сейчас вы действительно пытаетесь зарабатывать деньги честно, если так вообще можно выразиться о вашей профессии. Мы будем следить за вами, миссис Ларкин. Но, если ваши свидетельские показания окажутся четкими и внятными, ваше начальство ничего не узнает о Жоржи Симпсон.

– Честная сделка. – Упершись руками в бока, Эмми смерила его взглядом. – Впрочем, у меня и выбора-то нет. Ну ладно. Поехали.

Что-то в миссис Ларкин изменилось. Сегодня днем она держалась сурово и непреклонно, словно строгая школьная учительница. Теперь же от былой чопорности не осталось и следа. Она плюхнулась в кресло, вытащила сигарету из пачки, лежавшей на табурете рядом, и закурила, чиркнув спичкой о подошву ботинка.

– Эти голубки развлекались будь здоров, – даже с некоторым удовольствием протянула она. – Они…

– Ну все, довольно! – рявкнул Лестер Биттон. – Этим… этим джентльменам не интересно, что…

– Ну конечно, не интересно им, – хмыкнула миссис Ларкин. – А, Хэдли?

– Мы хотим узнать, что вы делали сегодня, миссис Ларкин.

– Ладненько. В общем, в моем ремесле всегда первым делом нужно найти почтальона. И вот я подхватилась сегодня ни свет ни заря, чтобы застать этого красавчика. Он всегда бросает письма вначале в мой почтовый ящик, а потом уже Дрисколлу. Можно рассчитать время, чтобы я вышла за молоком как раз в тот момент, когда он кладет письма в почтовый ящик второй квартиры. Короче, с письмами проблем нет. Потому что Х-19 – так мы называем наш объект в отчетах – Х-19 всегда пишет письма на такой розовато-лиловой бумаге, ее за милю узнаешь.

– Но откуда вы знали, что эти письма были именно от Х-19? – поинтересовался Хэдли.

– Не глупите. – Миссис Ларкин холодно взглянула на него. – Я почтенная вдова, не в моем духе забираться к людям в дома, открывая дверь отмычкой. И уж точно не в моем духе распечатывать чужие письма, прогревая их над паром, а потом запечатывать снова. Вредно для здоровья, знаете ли. Скажем, я как-то подслушала их разговор о первом ее письме. Ну ладно. Мне сказали, что в воскресенье вечером Х-19 возвращается в Лондон, поэтому сегодня утром я держала ушки на макушке. Признаюсь, я очень удивилась, когда вышла за молоком и увидела у двери Дрисколла. Он обычно дрыхнет до полудня. А тут уже, смотрите, подхватился, оделся, и вид у него был такой, словно ночку он провел не из лучших. Дверь была открыта, и я увидела, что у него в почтовом ящике. – Она ткнула сигаретой в сторону двери, на которой висел решетчатый ящик. – На меня он внимания не обратил. Зажал бутылку молока под мышкой и сунул руку в ящик. Достал розовое письмо, хмыкнул и сунул в карман, не распечатав. Потом он увидел меня и захлопнул дверь. И я подумала: «Ха!» Понятно, что сегодня они где-то встретятся. Но мне не платили, чтобы следить за ним. Меня сюда посадили только затем, чтобы поймать Х-19 с поличным.

– Похоже, вы давно уже этим занимаетесь, – заметил Хэдли.

Миссис Ларкин самодовольно развела руками.