Рассвет после ночи

— Сегодня из ссылки вернулся в Афины Никос Ставридис, которого встречали ликующие греки. На всем пути от Пирея до Афин из автомобилей, идущих за машиной знаменитого певца и композитора Никоса Ставридиса, звучали его песни. Дорогие соотечественники, слушайте голос Никоса Ставридиса.

Опять звучат бузуки, сопровождая новую песню:

Друзья, простите мне, что в этот радостный миг
хочу сказать вам два слова заветных…
Давайте-ка вспомним сегодня тех,
кто остался нашим обетам верен,
с кем были мы вместе в тягчайшие из годов
и кого скрыла от нас могила.

Ах, Никос, Никос, какие слова заронил ты в души самых близких и родных тебе людей! Крепкие и сильные, много повидавшие на своем веку мужчины не успокаивали плачущих женщин — сами не могли сдержать слезы. Хтония сидела в обнимку с Лулу и Еленой и сквозь слезы горячо шептала:

— Домой! Девочки, домой! Сердце рвется домой!

Греческое радио с небольшими перерывами передавало песни и музыку, особенно часто Никоса Ставридиса. Вдруг Елена стремительно поднялась, подошла к шкафу и вытащила свое черное платье?»

— Все! С этим все! — воскликнула она. — Лулу, я буду…

— Гречанкой в красном! — мгновенно догадалась Лулу.

— Девочки мои милые, — сказала Хтония, — я видела такой же материал, как твой, Лулу, в одном здешнем магазине. Я мигом…

И Хтония заторопилась к выходу. Лулу догнала, просила не уходить, уговаривала, что это не к спеху, что она сама… Но Хтония была человеком с твердым характером, решительным и упорным. «Как две капли воды», — говорили друзья о Хтонии и Никосе. Задумала — должна сделать.

На вечерний концерт женщины вышли в красных платьях, как знамя, как символ осуществленной мечты.

До начала вечернего концерта на попытки Хтонии дозвониться Никосу телефонистка в отеле с сожалением отвечала, что связи с Афинами еще нет. А поздно ночью позвонил сам Никос.

— Как? — только и смогла спросить Хтония, услышав знакомый голос. К горлу подкатил комок.

— Хтония! Болгарские друзья помогли найти тебя, дорогая моя Хтония! — быстро произнес Никос. — Скажи что-нибудь, Хтония, твой голос…

Что ее голос? Она слышит голос Никоса. Это главное.

— Никос! — нашла в себе силы отозваться Хтония. — Никос, мы, Лулу, Елена, я, все греки слышали твою песню. Ты почаще, Никос, пой свои песни. Их везде услышат. Никос, прошу тебя, пой для нас, для всех греков. Это сейчас так надо! Голос у тебя, Никос, радостный, а как здоровье, как…

— Хтония, об этом я скажу после. А ты, милая моя Хтония, обо мне не беспокойся. Мы все здесь ошалели от радости, от новых надежд. Что? Ошалели, говорю. Да, именно так. Только очень не хватает тебя, родная моя. Я хлопочу о вашем приезде. Болгарские друзья сообщат тебе все подробности. О детях они мне все рассказали. Поцелуй крепко Мирто и Костаса. Лулу особенно. Она молодчина. И Елена. Хтония, живу надеждой на скорую встречу. Завтра в это время пусть у телефона будут и Лулу с Еленой.

— Никос, дорогой мой, у нас радио настроено на Афины. Мы будем слушать твои песни, Никос!

Утром из Софии приехали болгарские друзья Никоса — певцы, композиторы, поэты. Многих из них Хтоиия знала: с одними была знакома по встречам в Афинах, с другими подружилась уже в Болгарии. Молодой композитор привез песню, которую посвятил греческим друзьям. Накануне переворота он был в Афинах, там он познакомился и подружился с борцами за новую Элладу. Хтония показала Елене и Лулу ноты новой песни болгарского композитора, предупредив:

— Только стихи на болгарском.

Автор песни наиграл на пианино в холле отеля мелодию, спел на болгарском языке… Песня, очень понравилась певицам. Но как быть со словами? Хтония прочитала текст.

— Используем свои знания болгарского, — весело произнесла она. — За семь-то лет!

Песня называлась «Улыбка»: