Рассвет после ночи

— Греки и гречанки! Дорогие товарищи, друзья! С колыбели грекам поют известную песню о том, что мы не можем жить без свободы. Сегодня мы празднуем день нашей победы, которую мы завоевали в борьбе с новоявленным фашизмом. Многие из вас ценой страданий и лишений, долгих лет заточения принесли нам в подарок этот день. Но борьба, товарищи, не закончена, она продолжается в новой политической ситуации. Борьба за наши права, за возрождение демократической Греции. Сегодня в газете «Ризоспастис» — органе коммунистической партии опубликованы стихи нашего народного поэта Янниса Рицоса с призывом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Мы обращаемся сегодня ко всем грекам и гречанкам объединиться в борьбе за торжество наших идеалов, за которые отдали жизни многие и многие тысячи наших братьев, сестёр, сыновей и дочерей! Да здравствует свободная Эллада! Да здравствует партия греческих коммунистов!

Весь стадион встал и, запел «Интернационал». Затем к микрофону подошел худощавый бородатый мужчина. «Яннис Рицос», — доносилось со всех сторон. Поэт начал читать стихи. Коротко и ясно — в своей обычной манере, без громких фраз. Никос, слушая строки из знакомой поэмы «Греция», пожалел, что до сих пор не написал к ним музыку. Не успел об этом подумать, как все на стадионе встали, начали вторить поэту.

Много раз в жизни приходилось Никосу подходить к микрофону, но после того, как стадион затих и ждал нового оратора, он почувствовал, что его ноги налились свинцом и он не может справиться с волнением. Никоса встретили долгими аплодисментами, и эта маленькая передышка позволила ему справиться с собой и обрести уверенность. Заиграл оркестр. Никос вдохнул в себя воздух, начал петь:

Пусть мал народ, он борется без сабель и винтовок
за хлеб, за песню, за любовь всего большого мира.

Певец оглянулся и махнул кому-то рукой. К нему подошли девушка и юноша — его дети — и подхватили песню:

Под языком он прячет стон и громкий крик победы,
и если петь решится он, растрескаются камни.

Песня еще звучала эхом над стадионом, когда со всех трибун к сцене побежали, взявшись за руки, молодые греки, повторявшие хором:

Под языком он прячет стон и громкий крик победы,
и если петь решится он, растрескаются камни.

Диктор громко объявил:

— Вместе с автором песни Никосом Ставридисом и его двумя детьми поют студенты нашей знаменитой Политехники!

Сквозь шквал рукоплесканий прорвался голос певца:

— Студенты-политехники тоже мои дети. Мы вместе споем песню нашей мечты и победы.

Бузуки заиграли мелодию сиртаки. И Никос запел:

Греки вышли навстречу свободе,
навстречу бессмертью —
идут и танцуют, и в глазах этих песен —
наша боль, а за спиною —
наша земля.
Знамена наших песен —
бессмертье наших героев.
Мы с радостью пали бы в битве за нашу землю,
потому что мы знаем:
мы останемся в наших песнях
жить, и драться, и идти на штурм тирании —
вперед, со знаменами,
со знаменами и с барабанами.
Живые и павшие —
наконец настал тот день,
когда мы, взявшись за плечи гор,
танцуем сиртаки
на могильной плите тирании.

Трибуны поднялись, тысячи людей устремились на поле стадиона. Такого сиртаки еще не было. Танцевал и стар и млад. Наступил день, которого ждали долгие семь лет.

Участники невиданного сиртаки не вернулись на трибуны, они тесно обступили сцену — маленький остров в людском море. Поэтому Никос и не заметил, как ушла Хтония: ее разыскал соседский мальчик. Праздник уже подходил к финалу, когда на стадионе появилась Лулу, не одна — вместе с оркестром бузукистов. Она с трудом пробиралась сквозь огромную толпу к сцене, на которой увидела Никоса… Диктор объявил по стадиону:

— На нашем стадионе находится только что приехавшая из эмиграции известная всем нам гречанка в красной — певица Лулу Ставридис!

Никос был похож на человека, который готов броситься в людское море навстречу своей Лулу. Они долго стояли, отец и дочь, на виду у всех, пока опять не грянула мелодия сиртаки.

Потом в наступившей тишине гречанка в красном сказала: