Рассвет после ночи

После того памятного вечера трое друзей долго гуляли по салоникской набережной, заново переживая и осмысливая встречу с семьей русского друга. Как же старая фотография вновь оказалась в сибирском селе около озера Байкал? Мария Федоровна рассказала, что спустя десять лет после окончания войны она получила пакет — почтовую бандероль из Греции и письмо от советского военного атташе в Афинах, в котором тот писал, что посылает жене погибшего в годы Сопротивления сержанта Советской Армии Василия Кузьмича Иванова, похороненного в городе Салоники, сохранившиеся его личные вещи. Среди полученных вещей Васи была и фотография со словами на незнакомом языке. Один из вернувшихся фронтовиков сказал, что написано по-английски, но разобрал лишь несколько слов. Сын Васи — Кузьма работал в колхозе. После школы он остался за старшего в доме. Кузьма-то однажды и повез фотографию матери в районный центр, нашел в школе старую учительницу, которая знала, как ему сказали, английский, французский, немецкий и даже греческий. Старушка, прочитав стихи на обороте фотографии, воскликнула в большом удивлении: «Ах, боже ты мой, Байрон!» Одним словом, она объяснила, что это стихи давно погибшего в Греции английского поэта-романтика Джорджа Гордона Байрона. Однако никак не могла понять, каким образом они появились на любительской фотографии жены погибшего в Греции советского воина. «Только время поможет открыть эту тайну военного лихолетья», — заключила учительница, затем сама перевела стихи на русский язык.

Всей семьей читали стихи, а когда приходили односельчане, Кузьма давал пояснения. Со слов учительницы он говорил, что стихотворные строки передают состояние матери, запечатленной на снимке прохожим стариком фотографом. Мать тогда всплакнула, а потом перед аппаратом пыталась выглядеть веселой, чтобы муж не расстраивался на фронте, увидев ее печальной, а еще крепче любил и помнил ее. Но ни учительница, ни Кузьма не могли толком объяснить людям, кто же написал по-английски стихи. Правда, позднее возникло одно предположение, что это мог сделать англичанин, которого Василий Кузьмич называл по-своему Шурой и о котором написал в одном неотправленном письме, дошедшем до сибирского села только сейчас. В том письме, оказавшемся среди личных вещей погибшего в Салониках Василия Кузьмича Иванова, рассказывалось о многих новых друзьях, среди которых был Шерлок (Шура) Джекобс и грек Никос (Коля) Ставридис. Но на этом история с письмом и фотографией не кончилась. В сибирском селе была построена новая школа, где преподавать английский язык стала внучка старой учительницы из райцентра. «Англичанка» знала от бабушки эту историю со стихами Байрона на фотографии, хранившейся в доме колхозного тракториста. Приехав на работу в село, она первым делом разыскала тракториста и его мать и попросила дать семейную реликвию. Потом сказала, что тайна обязательно должна быть раскрыта. В то время маленький Вася только пошел в первый класс, но после уроков с удовольствием оставался на английский язык у симпатичной и доброй молодой учительницы. В пятом классе Вася Иванов уже хорошо владел английским. И однажды на школьном вечере мальчик уверенно прочел стихи Байрона, написанные на фотографии кем-то его бабушке. Была у маленького Васи мечта — побывать в Греции, где сражался его дед, а еще раньше сражался и погиб английский поэт Байрон. Вася даже написал в школьном сочинении об этом совпадении, которое считал и символическим и историческим: за свободу другого народа отдали жизни русский колхозник и английский лорд. Из сибирского села в Афины пошли письма от внука погибшего в Греции советского воина. Было принято решение новых властей и Общества греко-советской дружбы пригласить семьи погибших в Салониках русских воинов — участников антинацистского Сопротивления.

Долгий рассказ Марии Федоровны, который дополнили сын и внук, произвел большое впечатление на грека, англичанина и советского журналиста. Они долго, до самого рассвета — времени «пробуждения» салоникских роз, — ходили и говорили, говорили, говорили… Каждый из трех друзей по-своему отреагировал на все.

На Никоса большое впечатление произвел внук Васи, специально изучивший английский язык для того, чтобы прочесть байроновские стихи о «своей бабушке». Вот Никос и решил изучать русский язык, чтобы читать современника Байрона — великого Пушкина в подлиннике. Никос подарил Васе-младшему томик стихов великого грека Костиса Паламаса. Мальчик попросил прочесть на греческом языке что-нибудь из этой книги.

— Интересно, как звучат стихи на вашем языке, — пояснил свое желание Вася.

Взгляд Никоса невольно остановился на огромном букете багряных салоникских роз, и ему вспомнились стихи Паламаса. Когда он прочел стихи о розах, Вася с восхищением воскликнул:

— Здорово! Красивый у вас язык, дядя Никос. Жаль, что не понимаю слов.

Котиков быстро сделал подстрочный перевод и прочел на русском языке: