Расцвет империи. От битвы при Ватерлоо до Бриллиантового юбилея королевы Виктории

На выборах 1880 года либералы получили 337 мест, консерваторы, сильно отставая от них, получили 214 мест, а Лига гомруля, соответственно, 63 места. Размеры либерального большинства удивили всех, кто не учитывал в своих расчетах последствия промышленного спада и бедственное положение сельского хозяйства. Не зная, какую выгоду из этого извлечь, либералы обратились к Гладстону как провозвестнику своей удачи, а Гладстон, в свою очередь, вознес хвалу Богу. Возможно, именно благочестие или же привычная твердость духа заставили его, несмотря ни на что, удерживать позицию первого министра в течение следующих четырех лет. (В кои-то веки военная аналогия представляется здесь вполне уместной.) Он нападал на либеральных вельмож во время Мидлотианской кампании, но теперь был вынужден, за неимением лучшего, включить их в свой кабинет. Из радикалов, к которым он большей частью обращал свою риторику, в правительство вошло лишь несколько человек. Восемь членов кабинета были проверенными и убежденными либералами. К радикалам можно было отнести лишь Джозефа Чемберлена и еще пару человек. Чемберлен имел свои причуды. Он носил монокль, но при этом нещадно высмеивал джентльменов. Однако как глава Торговой палаты он смог добиться принятия закона об ответственности работодателей за несчастные случаи на производстве. В остальном его радикальные устремления были направлены к Южной Африке, Ирландии и Египту: эти проблемы настойчиво требовали смелого решения.

Перемены подступали все ближе. В 1881 году Г. М. Гайндман основал Демократический союз, который вскоре стал известен как Социал-демократический союз. Его философию почти без преувеличения можно описать как слегка разбавленный марксизм. Гайндман как минимум номинально познакомил Англию с социализмом как раз в то время, когда американский реформатор Генри Джордж призвал к земельной реформе, объявив в книге «Прогресс и бедность» (Progress and Poverty; 1879): «Мы должны сделать землю общей собственностью». Дух реформ ширился. Социалистическая лига во главе с Уильямом Моррисом решила идти собственным путем в 1884 году, в этом же году было основано Фабианское общество. Джордж Гиссинг так описывал фабианцев: «Характерный для нашего времени класс молодых людей: хорошо образованные, довольно воспитанные, но совершенно безденежные». Их имена сейчас почти неизвестны публике, но без их неустанного вмешательства английская история XX века могла пойти совсем другим путем. Переход от старого радикализма к новому социализму имел не меньшее значение, чем переход от вигов к либералам. Стоит упомянуть хотя бы, что при этом поощрялось и оправдывалось государственное вмешательство в экономику в невиданных ранее масштабах.

Так или иначе, государство постепенно приобретало новые полномочия. Оно начало регулировать деятельность фабрик, шахт и сдающихся внаем меблированных комнат. Усилился надзор за качеством продуктов питания и напитков, были установлены минимальные стандарты в области образования и муниципального жилья. Появилось больше государственных чиновников и администраторов, а само государство по всем признакам приближалось к своему современному виду. Управлением теперь занимались не любители, а профессионалы. Разумеется, все это подразумевало постепенное угасание принципа невмешательства государства в экономику, господствовавшего почти целое столетие. В 1880 году Кобденовскую премию получило эссе А. Н. Камминга «О ценности политической экономии для человечества», в котором говорится: «В нашей истории было слишком много невмешательства. Неверные представления о невмешательстве государства в экономику искажают подлинную суть свободной торговли. Нам нужно патерналистское правительство — этот жупел старых экономистов». Радикалы в своей тогдашней программе отмечали, что «государство все больше вмешивается и выступает на стороне слабых против сильных, на стороне трудовых интересов против капитала, на стороне нужды и страданий против роскоши и беззаботности».

Любимым времяпрепровождением публики стали командные виды спорта (в это время появились национальные лиги крикета и футбола) и посещение общественных купален. Добровольные хоровые общества, духовые оркестры и совместные железнодорожные экскурсии стали одной из главных примет эпохи, придававшей огромное значение правилам поведения в коллективе.

Коллективизм принимал самые разные формы. В 1884 году Рэндольф Черчилль, выступая с речью, заявил: