Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

— Вы полагаете?

— Уверена. Изредка у пациентов действительно бывает непредвиденная реакция, но это когда они страдают каким-нибудь заболеванием, скажем, пороком сердца. Что же касается передозировки, то такие случаи чрезвычайно редки. У врача входит в привычку автоматически отмеривать нужную дозу медикаментов…

Пуаро понимающе кивнул.

— Так я и думал.

— Причем доза строго регламентирована. Вот фармацевту, тому действительно все время приходится менять как сам состав ингредиентов, так и их дозировку. Там действительно чуть зазеваешься, и сделаешь что-то не то. Или взять терапевта, который выписывает множество разных рецептов, он тоже может запросто ошибиться. Но дантист — совсем другое дело.

— Вы не обращались к коронеру с просьбой выслушать ваши соображения?

Глэдис Невилл покачала головой и нервно сплела пальцы.

— Понимаете, — наконец заговорила она, — я боялась… боялась напортить. Само собой, я-то убеждена, что мистер Морлей не совершал ничего подобного… Но ведь люди неосведомленные могут подумать, что он сделал это умышленно.

Пуаро кивнул.

— Поэтому я и пришла к вам, мосье Пуаро. Ведь с вами я могу говорить не так, как с полицией. И вообще, хоть кто-то должен же понять, насколько неубедительна эта версия с передозировкой. Ведь верно?

— Должен. Но все предпочитают особенно в это не вникать, — сказал Пуаро.

И в ответ на ее растерянный взгляд продолжил:

— Я бы хотел подробнее узнать о телеграмме, которую вы получили в тот день, — о телеграмме, которой вас вызвали.

— Честное слово, мосье Пуаро, не знаю, что и подумать. Все как-то странно. Должно быть, ее послал кто-то, кто все обо мне знает — и о тетушке, и о том, где она живет, и многое-многое другое.

— Да, похоже, что ее послал или кто-то из ваших ближайших друзей, или тот, кто живет в этом доме и хорошо вас знает.

— Мосье Пуаро, никто из моих друзей ни за что такое не сделал бы.

— А сами вы никого не подозреваете?

Девушка замялась.

— Как только я узнала, что мистер Морлей застрелился, — с запинкой проговорила она, — то… то сразу подумала, уж не сам ли он послал эту телеграмму.

— Стало быть, по-вашему, он хотел, чтобы вас в тот день не было на работе?

Девушка кивнула.

— Вообще-то довольно странная причуда, даже если он и задумал покончить с собой… Право, очень, очень странно. Фрэнк — это мой друг — поначалу Бог знает что подумал. Стал обвинять меня — будто бы я собиралась ехать к тете не одна. Будто я способна на такое!

— А у вас есть кто-то еще?

Мисс Невилл вспыхнула.

— Нет, конечно же нет! Но Фрэнк с недавних пор так переменился, стал угрюмый, подозрительный. Понимаете, он потерял работу и пока ничего не может найти. Слоняться без дела — что может быть хуже для мужчины! Я страшно за него переживаю.

— Он очень огорчился, когда узнал, что вы уехали?

— Очень. Видите ли, в то утро он заглянул сюда, чтобы сказать мне, что нашел работу, и очень подходящую — десять фунтов в неделю. Он не мог ждать, примчался, чтобы сообщить мне об этом. Думаю, он хотел, чтобы и мистер Морлей тоже узнал. Фрэнка всегда очень задевало, что мистер Морлей его недооценивает. И еще, он догадывался, что мистер Морлей настраивает меня против него.

— Он и вправду настраивал?

— Ну да, в известном смысле. Конечно, Фрэнк не раз терял работу. Вероятно, ему не хватало того, что принято называть уравновешенностью. Но теперь все будет по-другому. По-моему, можно всего добиться, если чувствуешь дружескую поддержку, вы согласны со мной, мосье Пуаро? Если мужчина понимает, что женщина многого от него ожидает, он постарается соответствовать ее представлениям о нем.

Пуаро вздохнул. Но спорить не стал. Не один десяток раз он слышал, как женщины приводят подобные аргументы в счастливой уверенности, что их любовь обладает спасительной силой. Да, пожалуй, такое случается… в одном случае из тысячи…

— Мне бы хотелось повидать вашего друга, — сказал Пуаро.

— Я была бы рада представить его вам, мосье Пуаро. Но теперь он свободен только по воскресеньям. Всю неделю работает за городом.

— Ах да, у него ведь новая работа. Кстати, что за работа?

— Видите ли, мосье Пуаро, я точно не знаю. Кажется, он работает секретарем. А может, управляющим. Свои письма я отправляю на его лондонский адрес, а оттуда их уже, пересылают ему.

— Довольно необычно, вам не кажется?

— Вообще-то кажется, но Фрэнк говорит, что теперь часто так делают.

Пуаро молча посмотрел на девушку.

— Завтра ведь воскресенье, так? — заговорил он неторопливо. — Может быть, вы и ваш друг доставите мне удовольствие и составите компанию для ленча? Скажем, в «Логанс-Корнер-хаус»? Мне бы хотелось поговорить с вами обоими об этой трагедии.

— О, благодарю вас, мосье Пуаро. Я… да, я уверена… Нам будет очень приятно…

8

Фрэнк Картер был среднего роста, белокурый, довольно красив, вернее, смазлив. Одет с претензией на элегантность. Его близко посаженные глаза беспокойно бегали, особенно когда он был чем-то смущен.

Держался он настороженно, даже немного враждебно.